13 июн в 11:04 
BAYRAKTAR NEWS :
Разрушение концепции применения обычных средств поражения и кораблей
Как все начиналось?
В период после Второй мировой войны главным ударным оружием военно-морских сил государств мира стали крылатые ракеты, в том числе противокорабельные. Не стали исключением ВМС СССР, а затем и РФ. Кроме того, программы создания советского, а затем российского ракетного вооружения занимали и до сих пор занимают ведущие роли в мире. Так, по состоянию на начало полномасштабного вторжения, Черноморский Флот русской федерации имел на вооружении:
-- Противокорабельный ракетный комплекс П-1000 Вулкан с дальностью поражения целей до 1000 км;
-- Противокорабельный ракетный комплекс П-800 Оникс с дальностью поражения 300-800 км, в зависимости от модификации;
-- Противокорабельная ракета 3М-54 Калибр с дальностью поражения до 500 км;
-- Противокорабельная ракета 3М-24 Уран (более известная как Х-35) с дальностью поражения до 260 км;
-- Противокорабельная ракета П-270 Москит с дальностью поражения до 120-250 км в зависимости от модификации.
К этой ударной силе необходимо добавить существующие в составе сухопутных войск компоненты ЧФ – береговые противокорабельные комплексы Бал и Бастион, с ракетами Х-35, Уран и П-800 Оникс, а также авиацию Флота.
Дополнительными возможностями ЧФ были:
-- возможность поражения наземных целей крылатыми ракетами 3М-14 Калибр;
-- противовоздушная и противоракетная оборона важных объектов;
-- участие в решении задачи (вместе с ВКС РФ) и завоевание преимущества в воздухе.
Ракета Калибр
Такая концентрация ударных способностей морского и берегового флота позволяла эффективно выполнять поставленные перед флотом задачи. То есть РФ потратила колоссальные финансовые ресурсы, измеряемые не десятками, а сотнями миллиардов долларов, для завоевания преимущества в бассейне Черного моря, путем создания и удержания в боеспособном состоянии носителей противокорабельного и другого ракетного вооружения, а также необходимой вспомогательной инфраструктуры флота. Приоритетность вопроса боеспособности ЧФ дополнительно подтверждается тем, что вопрос базирования ЧФ в Севастополе выступал одной из ключевых причин противоправной аннексии Крымского полуострова в 2014 году.
Полномасштабное вторжение
Украина по состоянию на 24.02.2022 года не имела НИКАКОГО носителя противокорабельных ракет: ни на воде, ни под водой, ни в воздухе.
Кстати, это вопрос к военно-политическому руководству государства всех созывов и периодов. Как государство планировало вообще защищать собственные морские и сухопутные границы при таком военном планировании программы вооружения флота?
Единственным исключением был наземный противокорабельный комплекс РК-360МЦ Нептун, только находившийся в опытной эксплуатации. Только один корабль военно-морских сил Украины имел зенитно-ракетный комплекс малой дальности (Фр. Проект 11351 Гетман Сагайдачный), однако и находился на ремонте в небоеспособном состоянии. Да и его штатный ЗРК Оса-М, даже при условии работоспособности, трудно назвать современным и эффективным средством против существующих угроз.
В связи с этим у Украины не было технических средств для блокирования торговых путей противника в Черном море. Вопросы защиты своих коммуникаций и защиты побережья решались ограниченно. Задача противовоздушной обороны объектов флота и побережья решалась на относительно приемлемом уровне.
То есть, соотношение военного потенциала Украины и РФ перед началом агрессии было таким, что вторая имела абсолютное преимущество над Украиной по всем компонентам и имела возможность решать любые задачи, которые поставило бы политическое руководство государства агрессора.
Но...
Через 2 года войны ЧФ РФ понес тяжелые потери и по состоянию на данный момент не имеет возможности в полной мере выполнять поставленные перед ним задачи. Фактически подтверждены и наиболее существенные потери следующие:
Уничтожено:
-- Флагман, крейсер проекта 1164 г. Москва;
-- Большой десантный корабль проекта 1171 г. Саратов;
-- Большой десантный корабль проекта 775 Минск (испытал тяжкие повреждения равноценные полному уничтожению);
-- Большой десантный корабль проекта 775 Новочеркасск;
-- Большой десантный корабль проекта 775 Цезарь Куников;
-- Ракетный катер проекта 12411 Ивановец;
-- Патрульный корабль проекта 22160 Сергей Котов;
-- Спасательно-буксирное судно проекта 22870 Василий Бех
Получили повреждения различной степени тяжести:
-- Подлодка проекта 636.3 Ростов на Дону;
-- Большой десантный корабль проекта 775 Оленегорский Горняк;
-- Ракетный катер проекта 22800 Аскольд;
-- Малый ракетный корабль проекта 1239 г. Самум;
-- Танкер Сиг;
-- Малый ракетный корабль проекта 21631 Малый Устюг.
-- Большой десантный корабль «Константин Ольшанский» проекта 775 и «Иван Хурс» проекта 18280 (вероятно)
Также были уничтожены и повреждены несколько катеров разного назначения.
Если проанализировать средства поражения, то:
-- противокорабельными ракетами поражены 2 единицы;
-- баллистическими и крылатыми ракетами в местах базирования и временной дислокации поражено 5 (7) единиц;
-- безэкипажными катерами-камикадзе поражено 6 единиц;
-- неизвестным средством поражения – 1 цель.
Выводы
1. Несмотря на абсолютное преимущество во всех компонентах ведения войны на море и в воздухе, Россия (и, вероятнее всего, любая страна мира) не способна обеспечить гарантированную безопасность флота в местах постоянной и временной дислокации. Однако, это не новый вызов. Примеры уничтожения американского флота на базе Перл-Гарбора и итальянского флота в Таранто ярко продемонстрировали, что вопрос обеспечения безопасности мест дислокации флота имеет наивысший приоритет и сложность. И за последние 80 лет принципиально ничего не поменялось.
Украина, имея лишь современные крылатые ракеты Storm Shadow/Sсalp ЕG и устаревшие фронтовые бомбардировщики Су-24 в качестве носителей КР, смогла нанести критические повреждения 4 кораблям, портовой инфраструктуре и поразить здание штаба российского флота в г.Севастополь. Единственным решением, которое частично обеспечило дальнейшую безопасность ЧФ и уменьшило потери от этого средства поражения, стало выведение большей части кораблей флота из базы в Севастополе и за пределы полуострова Крым, то есть за пределы досягаемости вышеуказанных крылатых ракет.
Кроме того, к крылатым ракетам воздушного базирования можно добавить еще множество средств поражения, самостоятельно или при комплексном применении, имеющих возможность нанести критическое поражение корабельному составу и береговой инфраструктуре флота. Так, для поражения базы российского флота Украина (в связи с отсутствием) не применяла крылатые ракеты морского и подводного базирования и практически не применяла оперативно-тактические комплексы с баллистическими ракетами малой и средней дальности (единственный пример – это применение ТРК Точка-У по БДК Саратов в порту Бердянска).
Как эффективное средство поражения целей в глубине обороны противника добавились такие средства, как ударные БПЛА, которые имеют значительно меньшую стоимость, чем крылатые ракеты, могут производиться в большем количестве и главное – могут производиться Украиной самостоятельно. Хотя пока и не зафиксировано поражение кораблей ЧФ РФ с помощью БПЛА, это лишь вопрос времени, – усовершенствование беспилотников позволит применять их на большую дальность, а увеличение их количества в массированном ударе истощает ПВО и запланированные цели будут поражены.
То есть, по факту поражения кораблей ЧФ в местах базирования, стоимость использованных крылатых ракет и стоимость бомбардировщиков существенно меньше, чем стоимость развернутой системы предупреждения о ракетном нападении, эшелонированной системы противовоздушной обороны и ракет к ним, которые все равно не справились с поставленной задачей.
2. Относительно поражения крейсера Москва и спасательно-буксирного судна Василий Бех с помощью противокорабельных комплексов Нептун и Harpoon — очевидно, что при наличии противокорабельных комплексов на вооружении, вопрос поражения кораблей противника, это также вопрос времени. Показательным примером эффективности противокорабельных ракет является Фолклендский конфликт в 1982 году. Таким способом с помощью ПКР АМ-39 Exocet был уничтожен эскадренный миноносец D 80 Sheffield и контейнеровоз Atlantic Conveyor, который использовался в качестве авиатранспорта.
Небольшое количество кораблей, пораженных с помощью противокорабельных ракет в конфликте между Россией и Украиной, объясняется тем, что в составе военно-морских сил Украины практически отсутствовали цели для арсенала противокорабельных ракет ЧФ РФ, а Украина, как мы указали выше, не имела ни одного носителя этого средства поражения.
Хотя отметим, что уничтожение крейсера «Москва» не показательно, потому что этот крейсер был слишком легкой мишенью. Введенный в эксплуатацию флота в 1982 году этот корабль не был образцом современной противоракетной обороны – этот корабль был слишком большим, ни о каких технологиях СТЭЛС при его проектировании речи и не было, то есть «Москва» была легкой мишенью для головок самонаведения противокорабельных ракет. Относительно установленных средств противоракетной обороны на этом корабле можно отметить, что они не справились с задачей защиты корабля либо по причине устаревшей, либо по причине пребывания в не боеспособном состоянии. В любом случае остается открытым вопрос, может ли система противоракетной обороны современного боевого корабля хоть как-то противостоять массированному обстрелу противокорабельными ракетами. Если может, то в течение какого времени до полного опустошения имеющегося боевого запаса ракет и стоимость сопротивления, сколько будет стоить запас зенитных ракет для бортового зенитного ракетного комплекса корабля, учитывая возможную большую интенсивность применения бортового ЗРК.
Относительно арсенала противокорабельных ракет ЧФ сложилась парадоксальная ситуация, что вся эта накопленная мощь, все финансовые ресурсы вложенные в этот вид вооружения оказались бесполезными просто потому, что у Украины нет кораблей, нет достойных целей для них. И это величайший парадокс этой войны.
Не обращая на это внимания, Россия после поражения крейсера «Москва» и спасательного буксира отвела свой флот за пределы досягаемости береговых противокорабельных комплексов «Harpoon» и «Нептун», благодаря чему был освобожден остров Змеиный.
То есть флот, в развитие которого вложили миллиарды долларов, не справился с противокорабельным комплексом «Harpoon» производства 80-х годов прошлого века и экспериментальным комплексом «Нептун», который хоть и был новейшим, но все же обладал ограниченной боеспособностью!
Если бы на вооружении ВС Украины были даже не корабли, а хотя бы самолеты (возможно и не совсем современные, как и носители крылатых ракет «Storm Shadow/Sсalp ЕG»), но способные применять современные версии ПКР «Harpoon», «NSM», Exocet, Atmaca и другие, какие бы потери понес ЧФ? Ведь ВМС Украины имели бы возможность наносить удары по корабельному составу ЧФ в любой точке Черного моря, а совершенные противокорабельные ракеты, особенно при массированном применении с разных направлений относительно цели, должны преодолевать противоракетную оборону кораблей и наносить поражение. Вопрос риторический.
Еще до начала этого военного конфликта у военных бытовало мнение, что большие корабли размером больше ракетного катера включительно, слишком уязвимы перед противокорабельными крылатыми ракетами, но на практике это не удавалось проверить. И все морские государства (в том числе Россия) строили и продолжают строить традиционные военные корабли основных классов: ракетные катера, корветы, фрегаты и эсминцы. Кроме традиционных взглядов на концепцию применения флотов, для этого еще есть объективные причины. Всё-таки, океанские военные корабли должны иметь необходимую мореходность, автономность, дальность хода и свободные объемы под размещение необходимого полезного груза и по этим критериям небольшие корабли не отвечают требованиям (но вопрос будущего развития океанских флотов это тема для отдельного анализа).
Главным выводом из вышеуказанного является то, что ЧФ, созданный для противостояния VI флоту ВМС США, оказался уязвимым перед имеющимся противокорабельным ракетным вооружением, в результате чего флот самостоятельно ограничил границы применения судов пределами досягаемости береговых противокорабельных комплексов. Это должно подтолкнуть военное руководство государств Черноморского бассейна перепроверить актуальность собственных доктрин применения флота и программ вооружения флота.
3. Шесть единиц кораблей были поражены безэкипажными катерами. Надо понимать, что сам по себе БЭК это не какая-то "вундервафля", это довольно примитивное и сравнительно не дорогое средство поражения (дешевле крылатых ракет). Главное преимущество – возможность дистанционного управления, открывающего новые тактические приемы применения благодаря безопасности экипажа.
Это тоже не новая угроза для военно-морских сил. Так, ВМС США столкнулись с подобной угрозой еще в 2000 году, когда в порту Адена эсминец DDG-67 Kole был атакован скоростным катером со взрывчаткой, управлявшимся 2 членами экипажа – смертниками (вместо Starlink и камер ночного и дневного видения на БЕКах). Корабль получил тяжелые повреждения, погибли 17 членов экипажа и он находился на ремонте 2 года. Следствием этой атаки был комплекс мер по оснащению кораблей США вооружением для обнаружения и поражения скоростных, малозаметных и маневровых надводных целей днем и ночью.
Но оказалось, что ЧФ не готов к подобным вызовам. Ни на одном видео поражении кораблей ЧФ, которое ГУР изложено к общему доступу, нет признаков применения штатного артиллерийского вооружения установок АК 176, АК 630, которые по своим ТТХ якобы имели бы возможность эффективно выявлять и уничтожать подобные цели. Вероятнее всего, в результате небольших размеров БЭК бортовые средства радиолокационного обнаружения не способны заблаговременно выявить катера и осуществить целеуказание (или осуществляют это не эффективно), но это только предположение. Ввиду имеющихся видеофрагментов поражения БЕКами кораблей сопротивление осуществлялось только с помощью легкого стрелкового вооружения – автоматов и пулеметов калибров 7,62, 12,7 и 14,5 мм. Хотя, возможно, были и успешные примеры применения штатного вооружения кораблей ЧФ, которые не были разглашены. Но, в любом случае, факт остается фактом: БЕКи нанесли критическое повреждение крымскому мосту.
Количество уничтоженных и поврежденных кораблей с помощью БЭКов превышает по количеству пораженных целей с помощью противокорабельных и крылатых ракет и имеет тенденцию к увеличению, поскольку это средство поражения стремительно развивается, совершенствуется, производится в Украине, а значит, мы имеем возможность наращивать численность таких катеров и эффективность операций
И этот факт является основным открытием вооруженного противоборства на Черном море. Это сокрушительное поражение россии, поскольку все многомиллиардные вложения в ЧФ оказались бессильными перед «копеечными» БЭКами.
По состоянию на данный момент, хотя ЧФ и сохраняет основное и наиболее боеспособное количество корабельного состава флота, он замкнут на базах флота в максимальном отдалении от Украины и в значительной степени упустил возможность решать поставленные перед флотом задачи.
Не надо питать иллюзий, противник быстро адаптируется и рано или поздно будут найдены технические решения, аналогичные тем, которые изобрел флот США для предотвращения угрозы БЭКами в текущем состоянии развития. Если эта война будет долгой, то мы станем свидетелями эволюции БЭКов в другие ударные средства.
Но в любом случае так не должно быть. Очень большая разница в финансовых ресурсах между Украиной и Россией, направленных на создание собственных ударных возможностей, по сравнению с полученными результатами и потерями указывает на то, что ошибка имеет место в программе развития флота российской федерации и других флотов государств Черноморского бассейна. К примеру, Украина также строит в Турции корветы проекта Ada. Сама Турция, имея в боевом составе значительное количество фрегатов и корветов, продолжает реализовывать национальную программу развития флота (Turkish Frigate 2000), в рамках которой запланировано строительство 4 фрегатов типа Istanbul и 7 фрегатов проекта TF 2000. Но готовы ли Украина и Турция к отражению массированных атак противокорабельных ракет и БЭКов на собственные корабли, степень готовности будет ли такой, как и в ЧФ российской федерации? Ведь россии бессмысленно сейчас вкладывать ресурсы в создание собственного флота безэкипажных ударных катеров просто потому, что так же, как и для противокорабельных ракет, для этих БЭКов будут отсутствовать цели. А вот с появлением в составе военно-морских сил Украины корветов типа Ada (Гетман Иван Мазепа, Гетман Иван Выговский), тральщиков-искателей мин типа Sandown (Черкассы, Чернигов) от Великобритании и типа Alkmar от Нидерландов, такие цели для российских противокорабельных ракет, БЭКов и других видов поражения уже появятся.
4. Учитывая вышеизложенное, очевидно следующее. В открытом море флот уязвим от противокорабельных ракет и безэкипажных катеров. А в местах базирования флот даже более уязвим, чем в море. Такие крылатые ракеты как: Scalp EG, Storm Shadow, KEPD 150/130 Taurus, AGM 158 JASSM, BGM 109 Tomahawk и другие имеют коэффициент отклонения от запланированной точки поражения в метрах. Часть из них Украина уже получила, часть теоретически также может получить. Достоверно достаточно точными для поражения крупного корабля, являются системы наведения БПЛА-камикадзе.
То есть есть возможность прицельного поражения кораблей в местах их дислокации, а с помощью противокорабельных ракет и БЭКов есть такая же возможность точного поражения больших кораблей в море. Учитывая невозможность надежной защиты базы флота от ударных средств и невозможность надежной самозащиты кораблей в море от БЕКов и противокорабельных ракет, очевидно, что пора существенно пересмотреть программы вооружения флотов в бассейне Черного моря, поскольку большие корабли слишком уязвимы к современным средствам поражения в любой точке Черного моря.
И напоследок
Флот – это дорого. Существует общее правило, что большие ресурсы дают преимущество. Но, как уже продемонстрировало Украина, если невозможно бороться с врагом симметричными средствами, единственной возможностью является применение асимметричных, менее ценных, но не менее эффективных средств. И если строить флот именно по этим принципам, учитывая современные тенденции и реалии технологического развития, то возможно будет достигнуть значительно большей эффективности собственного флота, чем Черноморский флот российской федерации в нынешнем его состоянии и за значительно меньшие средства.
Хотя, конечно, ЧФ РФ до сих пор остается мощной силой, с существованием которой и сейчас приходится считаться. Следовательно, вопрос его дальнейшего уничтожения имеет самый высокий приоритет.
VANGUARD
BAYRAKTAR NEWS : Морская революция: изменяющие мир последствия вооруженного противостояния на Черном море
Разрушение концепции применения обычных средств поражения и кораблей
Как все начиналось?
В период после Второй мировой войны главным ударным оружием военно-морских сил государств мира стали крылатые ракеты, в том числе противокорабельные. Не стали исключением ВМС СССР, а затем и РФ. Кроме того, программы создания советского, а затем российского ракетного вооружения занимали и до сих пор занимают ведущие роли в мире. Так, по состоянию на начало полномасштабного вторжения, Черноморский Флот русской федерации имел на вооружении:
-- Противокорабельный ракетный комплекс П-1000 Вулкан с дальностью поражения целей до 1000 км;
-- Противокорабельный ракетный комплекс П-800 Оникс с дальностью поражения 300-800 км, в зависимости от модификации;
-- Противокорабельная ракета 3М-54 Калибр с дальностью поражения до 500 км;
-- Противокорабельная ракета 3М-24 Уран (более известная как Х-35) с дальностью поражения до 260 км;
-- Противокорабельная ракета П-270 Москит с дальностью поражения до 120-250 км в зависимости от модификации.
К этой ударной силе необходимо добавить существующие в составе сухопутных войск компоненты ЧФ – береговые противокорабельные комплексы Бал и Бастион, с ракетами Х-35, Уран и П-800 Оникс, а также авиацию Флота.
Дополнительными возможностями ЧФ были:
-- возможность поражения наземных целей крылатыми ракетами 3М-14 Калибр;
-- противовоздушная и противоракетная оборона важных объектов;
-- участие в решении задачи (вместе с ВКС РФ) и завоевание преимущества в воздухе.
Ракета Калибр
Такая концентрация ударных способностей морского и берегового флота позволяла эффективно выполнять поставленные перед флотом задачи. То есть РФ потратила колоссальные финансовые ресурсы, измеряемые не десятками, а сотнями миллиардов долларов, для завоевания преимущества в бассейне Черного моря, путем создания и удержания в боеспособном состоянии носителей противокорабельного и другого ракетного вооружения, а также необходимой вспомогательной инфраструктуры флота. Приоритетность вопроса боеспособности ЧФ дополнительно подтверждается тем, что вопрос базирования ЧФ в Севастополе выступал одной из ключевых причин противоправной аннексии Крымского полуострова в 2014 году.
Полномасштабное вторжение
Украина по состоянию на 24.02.2022 года не имела НИКАКОГО носителя противокорабельных ракет: ни на воде, ни под водой, ни в воздухе.
Кстати, это вопрос к военно-политическому руководству государства всех созывов и периодов. Как государство планировало вообще защищать собственные морские и сухопутные границы при таком военном планировании программы вооружения флота?
Единственным исключением был наземный противокорабельный комплекс РК-360МЦ Нептун, только находившийся в опытной эксплуатации. Только один корабль военно-морских сил Украины имел зенитно-ракетный комплекс малой дальности (Фр. Проект 11351 Гетман Сагайдачный), однако и находился на ремонте в небоеспособном состоянии. Да и его штатный ЗРК Оса-М, даже при условии работоспособности, трудно назвать современным и эффективным средством против существующих угроз.
В связи с этим у Украины не было технических средств для блокирования торговых путей противника в Черном море. Вопросы защиты своих коммуникаций и защиты побережья решались ограниченно. Задача противовоздушной обороны объектов флота и побережья решалась на относительно приемлемом уровне.
То есть, соотношение военного потенциала Украины и РФ перед началом агрессии было таким, что вторая имела абсолютное преимущество над Украиной по всем компонентам и имела возможность решать любые задачи, которые поставило бы политическое руководство государства агрессора.
Но...
Через 2 года войны ЧФ РФ понес тяжелые потери и по состоянию на данный момент не имеет возможности в полной мере выполнять поставленные перед ним задачи. Фактически подтверждены и наиболее существенные потери следующие:
Уничтожено:
-- Флагман, крейсер проекта 1164 г. Москва;
-- Большой десантный корабль проекта 1171 г. Саратов;
-- Большой десантный корабль проекта 775 Минск (испытал тяжкие повреждения равноценные полному уничтожению);
-- Большой десантный корабль проекта 775 Новочеркасск;
-- Большой десантный корабль проекта 775 Цезарь Куников;
-- Ракетный катер проекта 12411 Ивановец;
-- Патрульный корабль проекта 22160 Сергей Котов;
-- Спасательно-буксирное судно проекта 22870 Василий Бех
Получили повреждения различной степени тяжести:
-- Подлодка проекта 636.3 Ростов на Дону;
-- Большой десантный корабль проекта 775 Оленегорский Горняк;
-- Ракетный катер проекта 22800 Аскольд;
-- Малый ракетный корабль проекта 1239 г. Самум;
-- Танкер Сиг;
-- Малый ракетный корабль проекта 21631 Малый Устюг.
-- Большой десантный корабль «Константин Ольшанский» проекта 775 и «Иван Хурс» проекта 18280 (вероятно)
Также были уничтожены и повреждены несколько катеров разного назначения.
Если проанализировать средства поражения, то:
-- противокорабельными ракетами поражены 2 единицы;
-- баллистическими и крылатыми ракетами в местах базирования и временной дислокации поражено 5 (7) единиц;
-- безэкипажными катерами-камикадзе поражено 6 единиц;
-- неизвестным средством поражения – 1 цель.
Выводы
1. Несмотря на абсолютное преимущество во всех компонентах ведения войны на море и в воздухе, Россия (и, вероятнее всего, любая страна мира) не способна обеспечить гарантированную безопасность флота в местах постоянной и временной дислокации. Однако, это не новый вызов. Примеры уничтожения американского флота на базе Перл-Гарбора и итальянского флота в Таранто ярко продемонстрировали, что вопрос обеспечения безопасности мест дислокации флота имеет наивысший приоритет и сложность. И за последние 80 лет принципиально ничего не поменялось.
Украина, имея лишь современные крылатые ракеты Storm Shadow/Sсalp ЕG и устаревшие фронтовые бомбардировщики Су-24 в качестве носителей КР, смогла нанести критические повреждения 4 кораблям, портовой инфраструктуре и поразить здание штаба российского флота в г.Севастополь. Единственным решением, которое частично обеспечило дальнейшую безопасность ЧФ и уменьшило потери от этого средства поражения, стало выведение большей части кораблей флота из базы в Севастополе и за пределы полуострова Крым, то есть за пределы досягаемости вышеуказанных крылатых ракет.
Кроме того, к крылатым ракетам воздушного базирования можно добавить еще множество средств поражения, самостоятельно или при комплексном применении, имеющих возможность нанести критическое поражение корабельному составу и береговой инфраструктуре флота. Так, для поражения базы российского флота Украина (в связи с отсутствием) не применяла крылатые ракеты морского и подводного базирования и практически не применяла оперативно-тактические комплексы с баллистическими ракетами малой и средней дальности (единственный пример – это применение ТРК Точка-У по БДК Саратов в порту Бердянска).
Как эффективное средство поражения целей в глубине обороны противника добавились такие средства, как ударные БПЛА, которые имеют значительно меньшую стоимость, чем крылатые ракеты, могут производиться в большем количестве и главное – могут производиться Украиной самостоятельно. Хотя пока и не зафиксировано поражение кораблей ЧФ РФ с помощью БПЛА, это лишь вопрос времени, – усовершенствование беспилотников позволит применять их на большую дальность, а увеличение их количества в массированном ударе истощает ПВО и запланированные цели будут поражены.
То есть, по факту поражения кораблей ЧФ в местах базирования, стоимость использованных крылатых ракет и стоимость бомбардировщиков существенно меньше, чем стоимость развернутой системы предупреждения о ракетном нападении, эшелонированной системы противовоздушной обороны и ракет к ним, которые все равно не справились с поставленной задачей.
2. Относительно поражения крейсера Москва и спасательно-буксирного судна Василий Бех с помощью противокорабельных комплексов Нептун и Harpoon — очевидно, что при наличии противокорабельных комплексов на вооружении, вопрос поражения кораблей противника, это также вопрос времени. Показательным примером эффективности противокорабельных ракет является Фолклендский конфликт в 1982 году. Таким способом с помощью ПКР АМ-39 Exocet был уничтожен эскадренный миноносец D 80 Sheffield и контейнеровоз Atlantic Conveyor, который использовался в качестве авиатранспорта.
Небольшое количество кораблей, пораженных с помощью противокорабельных ракет в конфликте между Россией и Украиной, объясняется тем, что в составе военно-морских сил Украины практически отсутствовали цели для арсенала противокорабельных ракет ЧФ РФ, а Украина, как мы указали выше, не имела ни одного носителя этого средства поражения.
Хотя отметим, что уничтожение крейсера «Москва» не показательно, потому что этот крейсер был слишком легкой мишенью. Введенный в эксплуатацию флота в 1982 году этот корабль не был образцом современной противоракетной обороны – этот корабль был слишком большим, ни о каких технологиях СТЭЛС при его проектировании речи и не было, то есть «Москва» была легкой мишенью для головок самонаведения противокорабельных ракет. Относительно установленных средств противоракетной обороны на этом корабле можно отметить, что они не справились с задачей защиты корабля либо по причине устаревшей, либо по причине пребывания в не боеспособном состоянии. В любом случае остается открытым вопрос, может ли система противоракетной обороны современного боевого корабля хоть как-то противостоять массированному обстрелу противокорабельными ракетами. Если может, то в течение какого времени до полного опустошения имеющегося боевого запаса ракет и стоимость сопротивления, сколько будет стоить запас зенитных ракет для бортового зенитного ракетного комплекса корабля, учитывая возможную большую интенсивность применения бортового ЗРК.
Относительно арсенала противокорабельных ракет ЧФ сложилась парадоксальная ситуация, что вся эта накопленная мощь, все финансовые ресурсы вложенные в этот вид вооружения оказались бесполезными просто потому, что у Украины нет кораблей, нет достойных целей для них. И это величайший парадокс этой войны.
Не обращая на это внимания, Россия после поражения крейсера «Москва» и спасательного буксира отвела свой флот за пределы досягаемости береговых противокорабельных комплексов «Harpoon» и «Нептун», благодаря чему был освобожден остров Змеиный.
То есть флот, в развитие которого вложили миллиарды долларов, не справился с противокорабельным комплексом «Harpoon» производства 80-х годов прошлого века и экспериментальным комплексом «Нептун», который хоть и был новейшим, но все же обладал ограниченной боеспособностью!
Если бы на вооружении ВС Украины были даже не корабли, а хотя бы самолеты (возможно и не совсем современные, как и носители крылатых ракет «Storm Shadow/Sсalp ЕG»), но способные применять современные версии ПКР «Harpoon», «NSM», Exocet, Atmaca и другие, какие бы потери понес ЧФ? Ведь ВМС Украины имели бы возможность наносить удары по корабельному составу ЧФ в любой точке Черного моря, а совершенные противокорабельные ракеты, особенно при массированном применении с разных направлений относительно цели, должны преодолевать противоракетную оборону кораблей и наносить поражение. Вопрос риторический.
Еще до начала этого военного конфликта у военных бытовало мнение, что большие корабли размером больше ракетного катера включительно, слишком уязвимы перед противокорабельными крылатыми ракетами, но на практике это не удавалось проверить. И все морские государства (в том числе Россия) строили и продолжают строить традиционные военные корабли основных классов: ракетные катера, корветы, фрегаты и эсминцы. Кроме традиционных взглядов на концепцию применения флотов, для этого еще есть объективные причины. Всё-таки, океанские военные корабли должны иметь необходимую мореходность, автономность, дальность хода и свободные объемы под размещение необходимого полезного груза и по этим критериям небольшие корабли не отвечают требованиям (но вопрос будущего развития океанских флотов это тема для отдельного анализа).
Главным выводом из вышеуказанного является то, что ЧФ, созданный для противостояния VI флоту ВМС США, оказался уязвимым перед имеющимся противокорабельным ракетным вооружением, в результате чего флот самостоятельно ограничил границы применения судов пределами досягаемости береговых противокорабельных комплексов. Это должно подтолкнуть военное руководство государств Черноморского бассейна перепроверить актуальность собственных доктрин применения флота и программ вооружения флота.
3. Шесть единиц кораблей были поражены безэкипажными катерами. Надо понимать, что сам по себе БЭК это не какая-то "вундервафля", это довольно примитивное и сравнительно не дорогое средство поражения (дешевле крылатых ракет). Главное преимущество – возможность дистанционного управления, открывающего новые тактические приемы применения благодаря безопасности экипажа.
Это тоже не новая угроза для военно-морских сил. Так, ВМС США столкнулись с подобной угрозой еще в 2000 году, когда в порту Адена эсминец DDG-67 Kole был атакован скоростным катером со взрывчаткой, управлявшимся 2 членами экипажа – смертниками (вместо Starlink и камер ночного и дневного видения на БЕКах). Корабль получил тяжелые повреждения, погибли 17 членов экипажа и он находился на ремонте 2 года. Следствием этой атаки был комплекс мер по оснащению кораблей США вооружением для обнаружения и поражения скоростных, малозаметных и маневровых надводных целей днем и ночью.
Но оказалось, что ЧФ не готов к подобным вызовам. Ни на одном видео поражении кораблей ЧФ, которое ГУР изложено к общему доступу, нет признаков применения штатного артиллерийского вооружения установок АК 176, АК 630, которые по своим ТТХ якобы имели бы возможность эффективно выявлять и уничтожать подобные цели. Вероятнее всего, в результате небольших размеров БЭК бортовые средства радиолокационного обнаружения не способны заблаговременно выявить катера и осуществить целеуказание (или осуществляют это не эффективно), но это только предположение. Ввиду имеющихся видеофрагментов поражения БЕКами кораблей сопротивление осуществлялось только с помощью легкого стрелкового вооружения – автоматов и пулеметов калибров 7,62, 12,7 и 14,5 мм. Хотя, возможно, были и успешные примеры применения штатного вооружения кораблей ЧФ, которые не были разглашены. Но, в любом случае, факт остается фактом: БЕКи нанесли критическое повреждение крымскому мосту.
Количество уничтоженных и поврежденных кораблей с помощью БЭКов превышает по количеству пораженных целей с помощью противокорабельных и крылатых ракет и имеет тенденцию к увеличению, поскольку это средство поражения стремительно развивается, совершенствуется, производится в Украине, а значит, мы имеем возможность наращивать численность таких катеров и эффективность операций
И этот факт является основным открытием вооруженного противоборства на Черном море. Это сокрушительное поражение россии, поскольку все многомиллиардные вложения в ЧФ оказались бессильными перед «копеечными» БЭКами.
По состоянию на данный момент, хотя ЧФ и сохраняет основное и наиболее боеспособное количество корабельного состава флота, он замкнут на базах флота в максимальном отдалении от Украины и в значительной степени упустил возможность решать поставленные перед флотом задачи.
Не надо питать иллюзий, противник быстро адаптируется и рано или поздно будут найдены технические решения, аналогичные тем, которые изобрел флот США для предотвращения угрозы БЭКами в текущем состоянии развития. Если эта война будет долгой, то мы станем свидетелями эволюции БЭКов в другие ударные средства.
Но в любом случае так не должно быть. Очень большая разница в финансовых ресурсах между Украиной и Россией, направленных на создание собственных ударных возможностей, по сравнению с полученными результатами и потерями указывает на то, что ошибка имеет место в программе развития флота российской федерации и других флотов государств Черноморского бассейна. К примеру, Украина также строит в Турции корветы проекта Ada. Сама Турция, имея в боевом составе значительное количество фрегатов и корветов, продолжает реализовывать национальную программу развития флота (Turkish Frigate 2000), в рамках которой запланировано строительство 4 фрегатов типа Istanbul и 7 фрегатов проекта TF 2000. Но готовы ли Украина и Турция к отражению массированных атак противокорабельных ракет и БЭКов на собственные корабли, степень готовности будет ли такой, как и в ЧФ российской федерации? Ведь россии бессмысленно сейчас вкладывать ресурсы в создание собственного флота безэкипажных ударных катеров просто потому, что так же, как и для противокорабельных ракет, для этих БЭКов будут отсутствовать цели. А вот с появлением в составе военно-морских сил Украины корветов типа Ada (Гетман Иван Мазепа, Гетман Иван Выговский), тральщиков-искателей мин типа Sandown (Черкассы, Чернигов) от Великобритании и типа Alkmar от Нидерландов, такие цели для российских противокорабельных ракет, БЭКов и других видов поражения уже появятся.
4. Учитывая вышеизложенное, очевидно следующее. В открытом море флот уязвим от противокорабельных ракет и безэкипажных катеров. А в местах базирования флот даже более уязвим, чем в море. Такие крылатые ракеты как: Scalp EG, Storm Shadow, KEPD 150/130 Taurus, AGM 158 JASSM, BGM 109 Tomahawk и другие имеют коэффициент отклонения от запланированной точки поражения в метрах. Часть из них Украина уже получила, часть теоретически также может получить. Достоверно достаточно точными для поражения крупного корабля, являются системы наведения БПЛА-камикадзе.
То есть есть возможность прицельного поражения кораблей в местах их дислокации, а с помощью противокорабельных ракет и БЭКов есть такая же возможность точного поражения больших кораблей в море. Учитывая невозможность надежной защиты базы флота от ударных средств и невозможность надежной самозащиты кораблей в море от БЕКов и противокорабельных ракет, очевидно, что пора существенно пересмотреть программы вооружения флотов в бассейне Черного моря, поскольку большие корабли слишком уязвимы к современным средствам поражения в любой точке Черного моря.
И напоследок
Флот – это дорого. Существует общее правило, что большие ресурсы дают преимущество. Но, как уже продемонстрировало Украина, если невозможно бороться с врагом симметричными средствами, единственной возможностью является применение асимметричных, менее ценных, но не менее эффективных средств. И если строить флот именно по этим принципам, учитывая современные тенденции и реалии технологического развития, то возможно будет достигнуть значительно большей эффективности собственного флота, чем Черноморский флот российской федерации в нынешнем его состоянии и за значительно меньшие средства.
Хотя, конечно, ЧФ РФ до сих пор остается мощной силой, с существованием которой и сейчас приходится считаться. Следовательно, вопрос его дальнейшего уничтожения имеет самый высокий приоритет.
VANGUARD Сообщество: BAYRAKTAR NEWS
 |  |  |
< Пред.След. >
.png?0){kind=small}
Для добавления комментариев необходимо авторизоваться
Флибустьеры
Грабь корабли! Побеждай монстров! Создавай уникаль...
