В 1978 году, я абитуриенткой в Алма-Ате жила у своей тети Асии. В тот период со мной произошел один случай. У моей тетки ходила в подругах женщина по имени Гюльнара, о которой собственно пойдет речь. Расскажу немного о ней. В те годы Гюльнара работала провизором в одной из столичных аптек, на вид типичный ботаник, скромница, в очках, небольшого роста. Ни с кем не дружила, и моя тетя была, кажется, единственной её подругой. Эта Гюльнара успела похоронить мужа и одна поднимала двух малолетних сыновей. Старший - школьник, младшему около 2-3 лет. Жили они недалеко от Выставки, в мкр.«Коктем», по соседству с домом, где жили мои родственники. Покойный муж Гюльнары при жизни работал министром рыбного хозяйства Казахстана. Умер скоропостижно, прямо на службе. Хоронили усопшего с почестями, присутствовала вся правительственная элита, соответственно были сделаны денежные пожертвования от соболезнующих, и в итоге накопилась огромная по тем временам сумма - около семи тысячи рублей. На такие деньги тогда можно было купить в Алма-Ате приличный дом и мебель в придачу. Деньги были на время припрятаны в кухне на антресолях.
В 80-х годах в ходу были квартирные кражи. Из домов тырили не только деньги и золото, но и ковры, технику, шубы, в общем все, что являлось ценным в эпоху тотального дефицита. Сразу после похорон ,может, кто из близких сболтнул про деньги, или специально стрелки навели, но накануне семидневных поминок в квартиру вдовы на второй этаж ночью через открытое окно каким-то образом пробрался вор. Кто-то из домашних, заподозрив неладное, поднял тревогу. Застуканный воришка, так и не успев обшарить углы, быстро ретировался. Пока все, продрав заспанные глаза, галдели и визжали со страху, грабителя и след простыл. Деньги на второй же день от греха подальше положили на сберкнижку. Гюльнара инцидент с ворами восприняла до неприличия эмоционально, нежели смерть мужа и даже, кажется, пару раз лишалась чувств, чего не наблюдалась на похоронах (собственно, комментарии тети Аси). Впоследствии возможно от пережитого стресса вдовушка стала панически опасаться квартирных воров. Входную дверь женщина забронировала и укрепила всевозможными замками и цепями. Детей выдрессировала так, что те без матери не открывали дверь никому, даже нам, почти родственникам, хоть караул кричи и лбом бейся об дверь. Соседи и знакомые, конечно, посмеивались, но относились с пониманием.
После моего приезда к тете Асие, где-то через неделю, прибегает эта самая Гюльнара и сообщает, что она старшего сына отправляет на отдых в горный лагерь на десять дней и нужно, чтобы я все это время ночевала у них. Видимо, женщина опасалась, что опять воры нагрянут и именно ночью, хотя ума не приложу, какой из меня охранник. Меня все дружно уговорили и вечером после десяти проводили, и передали в руки довольной Гюльнары. Хозяйка сразу провела со мной инструктаж, просила сохранять бдительность, окна не открывать, шторы не раздвигать, к дверям, кто бы ни звонил, не подходить и т.п. В придачу спать я должна была с ними, на большой двуспальной кровати, т.е. Гюльнара с однако края, посередине её сынок и с другого края я. Вдова, как и все маньячки, оказалась со странностями и на мое желание лечь отдельно - благо есть куда - никак не отреагировала. Суетливо бегала, застилая кровать, попутно расхваливая постельное белье, которое покойный муж привез с Индии. Ребенок, к моему ужасу, той же ночью описался на всю кровать, и я проснулась среди ночи в мокрой ночнушке и на влажных индийских простынях. Вдова после такого казуса, испугавшись, что я сбегу домой среди ночи долго извинялась, предложила мне принять душ и перебраться в гостиную, где я и спала на диване все дни.
Прошло пару дней, я продолжала исправно ходить к Гюльнаре, и все было, в принципе, неплохо, пока однажды днем из окна квартиры своих родственников не увидела, как двое рабочих притащили длинную лестницу. Потом они что–то там замазали на стене противоположной пятиэтажки, где, кстати, живет наша вдова, и положили лестницу прямо под её окнами, а сами ушли на обед или, может, совсем, ушли, так как лестница осталась лежать. Не знаю, какой бес меня дернул, но, зная, что вдова панически боится воров, сдуру рассказала о странной лестнице тете Асе. Моя тетка, тоже слегка сдвинутая на теме квартирных краж, тут же стала названивать подруге и предупредила, что воры не дремлют, даже лестницу приволокли - ясно, что будут грабить, и возможно ночью, как в прошлый раз. Все приехали, процесс пошел. Вечером вдова стала готовиться. Чтобы быть во всеоружии, мне предложили выбрать один из кухонных ножей и молоток, так на всякий случай, для самозащиты, будет, чем воров встретить. Вероятно, если нагрянут воры, то я должна была изловчиться и пырнуть кого-нибудь из них ножиком в живот или тюкнуть молотком по темечку, потом благополучно сесть в тюрьму. Еще мы с ней вытащили всю посуду из буфета и разложили на подоконниках и перед балконными дверьми. Это на случай, если вор проникнет в квартиру, то посуда загремит, мы проснемся и обезвредим их. Маразм, конечно, был полный, но я под причитания Гюльнары почти уверовала, что воры придут и это неизбежно. Итак, сделав нужные приготовления и включив в прихожей свет, мы повздыхали и разбежались по своим комнатам. Время была уже далеко за полночь, когда, убрав учебники, я легла спать. Через некоторое время вдруг слышу, как открылась дверь моей комнаты, и даже свет из прихожей на миг мелькнул по стене, и кто-то быстро прошлепал босыми ногами в мою сторону. Потом что-то маленькое, размером с детскую куклу, ложится рядом и прижимается маленьким тельцем к моей спине. Тут всю меня сковало так, что невозможно стало даже дышать. Хочу встать, но чувствую, что не могу пошевелиться, руки и ноги ватные, воздух вокруг звенит, и ощущение, будто проваливаюсь в глубокий колодец. Внезапно внутренним зрением увидела очертания пришельца - тщедушное существо с маленькой лысой головой без лица. Тело гладкое и маленькое, тонкие конечности непропорционально длинные. Весь он темно-зеленого цвета, влажный, липкий. От омерзения стало дурно. Как не пыталась сбросить его, у меня не получалось, наоборот, я слабела, а эта тварь как бы набухала и становилась объемнее, будто пиявка. Казалось, если сейчас, сию минуту, его не сброшу, то уже никогда не встану. Наконец, помянув Всевышнего, я все-таки немного ожила, и тут это существо само неожиданно, звучно, как мокрый куль, шлепнулось на пол и затихло, потом, как мне показалось, уползло в сторону балкона. Я окончательно пришла в себя, лежала и повторяла все молитвы, которым в детстве научила бабушка, и, только когда голова стала ясной, вскочила, и чуть ли не бегом кинулась в сторону прихожей, где должен гореть светильник. Резко распахнула дверь гостиной и чуть сердца не лишилась. Передо мной стоял человек, скорее всего вор, небольшого роста, почти карлик. На голове ярко–красная косынка, повязанная по-мужски высоко на затылке, одет в штаны и футболку. Я от страха заверещала на всю квартиру. Удивительно, но и вор тонко завопил, схватился за сердце и, замычав что-то, начал сползать на пол. Присмотревшись повнимательней к стонущему карлику, к своему ужасу узнала Гюльнару, правда, с землистым лицом, узкими глазками, страшную, как смерть, и без очков. В спальне проснулся и дико орал ребенок. Тут на меня, прости Господи, некстати напал какой-то дурацкий смех, может, нервное, но я не могла остановиться и истерично хохотала, как ненормальная. Наконец, кое-как успокоившись, помогла Гюльнаре встать и, все еще неприлично хихикая, повела её на кухню отпаивать валерьянкой. Женщина пришла в себя, рассказала, что после душа накрутила на волосы бигуди, нацепила косынку и легла. Перед этим слышала, как я укладывалась спать. Через некоторое время ей показалось, что в доме все крепко уснули. Однако у неё сна не было, мысль о ворах не давала покоя, и она решила бдить. Где-то за полночь встала проверить еще раз двери и окна. Вышла в прихожую, и тут выбегаю я. Решив, что воры все-таки пробрались в квартиру, Гюльнара со страху упала на пол.
Разобравшись во всем, мы в ту ночь так и не легли и до утра просидели на кухне. Пришлось извиниться и признаться, что лестницу, на самом деле, принесли строители, а дальше с моей подачи все и замутилось, да и тетя Ася масла в огонь подлила. Вот так закончилась история с лестницей.
Хотела было рассказать о ночном пришельце вдове, но та и так была на взводе. Рассказала все тете Асе, та за лестницу отругала, а про пришельца сказала, что. наверное, домовой меня напугал за мои глупости. В последующие дни, пока не приехал старший сын Гюльнары, я исправно ходила ночевать к ней, и больше никто меня не беспокоил. Думаю, что это был не домовой. Может сущность какая, ведь вдова все-таки была со странностями и вечно жила в страхе. [pic=279778377]