Надо уметь быть счастливым: совет от расстрелянного священномученика

Священномученик Иоанн Стеблин-Каменский в письмах из тюрем написал азбуку для христиан в испытаниях. Память его 2 августа.
Мамы не стало, когда Ване исполнилось 14. Вся жизнь перевернулась. И хотя за плечами была надёжная семья – дед по отцовской линии был виленским губернатором и тайным советником, по материнской – вице-адмиралом, а отец возглавлял канцелярию Морского министерства, подросток почувствовал себя одиноким, не хотел поверить в то, что мамы нет в живых, что она больше его не обнимет. Могила матери стала для Ивана особым местом, куда он приходил и рассказывал всё, что было на душе.

По традиции рода Иван Стеблин-Каменский стал моряком. Служил в первом Балтийском флотском экипаже, в дивизионе, где испытывались первые российские миноносцы, преподавал в Морском корпусе, принимал участие в Первой мировой войне. Смелый, добрый, получил итальянскую серебряную медаль за помощь пострадавшим от землетрясения на Сицилии в 1908 году.

В 1917 году Иван уволился из флота, а через год отправился исследовать отмели реки Невы в составе научной экспедиции. Экспедицию прервала мобилизация, в течение трёх лет Иван помогал следить за маяками Балтийского флота. В это же время он становится псаломщиком в одном из храмов Петербурга. Во время долгих богослужений Иван молился о матери, веря в то, что всё доброе безсмертно, и порой чувствовал её близость.

Посмертное благословение
Шла Гражданская война, радикально менялась жизнь, но в храме Иван чувствовал себя уверенно и спокойно. Потихоньку вызревало желание быть священником для помощи людям в один из самых тяжёлых периодов в истории.
Решиться помогло явное чудо. Иван приехал на могилу матери и, по обычаю, стал с ней разговаривать словно с живой. Говорил о своём желании стать священником. Неожиданно он почувствовал благодатное тепло и радость, которые наполнили его сердце, как в детстве после того, как мама его благословляла. Он был уверен, что мать поддержала его намерение.

Иван Георгиевич служил сначала диаконом (его рукоположили целибатом), а приняв священство, стал настоятелем того самого храма Троицы на Стремянной улице, где раньше был псаломщиком. Он догадывался, что недолго будет на свободе. В 1924-м отца Иоанна арестовали, он честно ответил на вопрос, что проводил религиозные беседы на квартирах прихожан:
Обвинённого в контрреволюции священника отправили в концлагерь на Соловки сроком на три года. На Соловках отец Иоанн ходил в одежде священника, по возможности участвовал в богослужениях и писал воодушевляющие письма своим близким и друзьям.
Подходило время конца ссылки, но отец Иоанн предчувствовал, что ему не позволят возвратиться в родной Петербург и увидеть дорогих сердцу людей. И на самом деле в ноябре 1927 года власти, запретив возвращение в Петербург, разрешили Воронеж. На новом месте его приняли с большим почтением и назначили благочинным. Вместе с новыми духовными чадами отец Иоанн собирал посылки и отправлял их на Соловки, чтобы поддержать заключённого воронежского епископа Петра (Зверева) и страдающих там за веру людей.
«Другого оружия, кроме креста, я не знаю»
Вокруг активно закрывались храмы и монастыри. Для легитимности в глазах общества власти организовывали собрания рабочих и служащих, где звучали атеистические лозунги и призывы бороться с опиумом религии до победы коммунизма. 1 мая 1929 года соввласти пришли ломать крест на куполе храма Девичьего монастыря Воронежа. Его игуменья в тот же день скончалась – не выдержало сердце. Служивший там отец Иоанн матушку отпел и изо всех сил старался утешить верующих.
16 августа 1929 года отца Иоанна снова арестовали и приговорили к трёхлетней ссылке на Соловки, однако отец Иоанн был по какой-то причине оставлен в воронежской тюрьме и 2 августа 1930 года вместе с девятью осуждёнными за веру был расстрелян.
Священномученик Иоанн Стеблин-Каменский причислен к лику новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском соборе Русской Православной Церкви, который проходил в 2000 году.