По сценарию 2022 г.

Почему события весны-лета 2024 все больше начинают глобально напоминать то, что происходило в первый год войны?

Российская армия формально владеет инициативой, ведет наступательные действия сразу на нескольких направлениях, добивается ограниченных успехов, теряет много людей и техники, а пополнения не могут компенсировать потери. Политическое и военное руководство в Москве излучает уверенность и спокойствие, а в зоне боевых действий нарастает вал нерешенных и нерешаемых проблем.

В это же время ВСУ уверенно воюют в обороне, активно контратакуют и методично выбивают российские ПВО/ПРО, радиолокацию и связь в тылу.

К чему это может привести ВСУ и ВС РФ, читайте далее.

Начальник российского генштаба Валерий Герасимов

По сценарию 2022. ВС РФ уверенно идут навстречу очередному большому поражению. Чем ситуация на войне в Украине образца июня 2024 напоминает июнь 2022.

ВС РФ владеют инициативой (или им кажется, что они ею владеют), ведут наступления сразу на нескольких направлениях и стараются давить по всей линии соприкосновения. У российских войск есть некоторые успехи (захватывают то одно разрушенное село, то другое). Ведется одна крупная наступательная операция. В 2022 году это были Северодонецк и Лисичанск, сейчас это Часов Яр. И тогда и сейчас у ВС РФ есть продвижение и уверенность, что города будут заняты.

Летом 2022 года ВСУ отошли из Северодонецка после тяжелых боев и отступили из Лисичанска. Сейчас ВСУ ведут бои за Часов Яр, но постепенно уступают позиции с боями. Под Часовым Яром все идет куда труднее для российских войск, чем было в Северодонецке, но результат может быть сходным. К середине лета город или его большую часть займут оккупационные войска.

В 2022 году в Москву летели обнадеживающие доклады и про инициативу, и про наступление везде и всюду, и про скорое взятие городов. Летят такие же и сегодня.

В Москве их читают и в генштабе, и в Кремле. Эти доклады и рапорты успокаивают и добавляют уверенности. Но за ними командование группировки ВС РФ в Украине скрывает почти такие же проблемы, как два года назад.

Постоянное наступление на разных направлениях, учитывая качество подготовки, связи, координации действий войск, ведет к большим потерям в людях и технике. В 2022 году эти потери пытались компенсировать за счет добровольческих региональных подразделений, ввода в Украину кадровых частей с территории РФ и набора на войну заключенных. Просить Путина о мобилизации тогдашний министр обороны Сергей Шойгу и начальник генштаба Валерий Герасимов не решались. Мобилизация никак не сочеталась с их же бравурными докладами про случившиеся и скорые новые победы.

Сейчас ситуация повторяется. Армия несет тяжелые потери, которые не восполняются полностью ни добровольцами, ни свежими контрактниками, ни мобилизованными, которых продолжают тихо набирать по всей стране, но в гомеопатических количествах.

ВС РФ теряют убитыми, ранеными, пропавшими без вести и дезертировавшими от двадцати до тридцати тысяч человек в месяц. В период интенсивных боевых действий, как это было зимой под Авдеевкой, общие потери переваливают за пятьдесят тысяч человек в месяц. Взамен минобороны собирает около двадцати тысяч добровольно-принудительных новобранцев (в «хорошие» месяцы до тридцати тысяч, но таких с начала 2024 года было два — февраль и апрель). Из них до половины отправляется в зону боевых действий, а остальные оседают либо в ближнем тылу, либо в учебных центрах внутри РФ.

Новобранцы не обстреляны и слабо обучены. Они неспособны заменить опытных солдат и младших командиров, которыми ВС РФ располагали после боев лета-осени 2023 года (те, кто пережил те бои на юге и юго-востоке, под Бахмутом и на Купянском направлении, получили серьезный боевой опыт). Свежие пополнения не могут, по словам российских офицеров, решать почти никаких боевых задач, а их отправка на штурмы и в атаки лишь увеличивает потери.

Ситуация с вымыванием опытных кадров тоже повторяет лето 2022 года. Тогда ВС РФ остались без большой части офицеров и контрактников, имевших за плечами хоть какой-то боевой опыт. Их заменяли новичками, как и сейчас. В итоге к августу 2022 это привело к тому, что наиболее боеспособные подразделения (ЧВК, наемники, ВДВ, морпехи, бригады специального или особого назначения) понесли огромные потери, а их остатки были сконцентрированы на самых горячих участках фронта. Все остальное прикрывали новобранцами, остатками разбитых формирований ЛДНР, не имевшими боевого опыта частями.

К чему это привело тогда? К быстрому разгрому российских войск в Харьковской и в западной части Луганской областей.

Только после этого в Кремле немного протрезвели от бумажных «успехов», а Шойгу с Герасимовым, при поддержке Патрушева, открыто начали просить проведения мобилизации и получили ее 21 сентября. Что не помешало ВСУ освободить потом Херсон и правобережье Днепра.

Что отличает 2024 от 2022

Сейчас у ВС РФ больше танков, бронетехники, артиллерии, авиации и людей, чем летом 2022 года. Больше боеспособных подразделений, чем тогда, но нужно учитывать, что из 690-тысячной группировки в Украине, как о боеспособных можно говорить лишь о 150-170 тысячах человек, да и то с большой натяжкой.

В целом ВС РФ образца лета 2024 превосходят по численности ВСУ, чего в 2022 году не было. Но воюют не цифры, а люди, качество подготовки которых у оккупационных войск выросло незначительно.

У российской армии больше дронов, чем у ВСУ. О таком в 2022 году никто в минобороны и мечтать не мог. Немного улучшилась ситуация со связью и РЭБом. Но появились и новые проблемы, которых раньше не было.

ВСУ получили западную высокоточную артиллерию, получили ракеты, которые могут применять с имеющихся у Украины самолетов советского производства. У украинской армии есть надводные беспилотники и дальние беспилотники-камикадзе, которыми наносятся удары по удаленным от Украины территориям РФ.

Все это требует от РФ большего внимания к организации противовоздушной обороны, причем не только в зоне боевых действий и прилегающих регионах, а почти на всей территории Центральной России, Юга, Северного Кавказа и даже на Южном Урале. А ПВО в нужном количестве нет. Как нет возможности строить новые и ремонтировать поврежденные или уничтоженные радиолокационные комплексы.

Результат удара HIMARS по комплексу С-300 в Белгородской области в начале июня 2024

Для того, чтобы относительно надежно прикрыть небо, РФ, по оценкам российских офицеров ПВО, потребуется до 1 400 комплексов С-300/С-400, сведенных в гибкую организационную структуру, разбитых по секторам и обеспеченных надежными РЛС. На 10 июня у ВС РФ на боевом дежурстве в указанных выше регионах находятся менее 50 таких установок.

Это же подтверждает оценка украинского военного обозревателя Александра Коваленко, по версии которого необходимый минимум для «закрытого неба» — 1 266 комплексов ПВО/ПРО. Также по оценке Коваленко, у ВС РФ всего 44 комплекса на боевом дежурстве прямо сейчас.

Решить эту проблему невозможно не то что быстро, а вообще. Российские оборонные предприятия не произведут столько новых комплексов и за 10 лет. Единственный способ хоть как-то прикрыть образовавшуюся дыру — выкупить С-300 и С-400 у третьих стран, куда эти комплексы продавались до войны. Этим, насколько нам известно, уже занимаются представители российского МИДа, Ростеха и многочисленные «решалы». Выкупить обратно можно, денег у РФ пока хватает, но речь будет идти о нескольких десятках комплексов на круг, даже не о сотнях.

Неприкрытое небо в 2024 году стало большой проблемой для ВС РФ, потому что ВСУ методично и качественно уничтожают топливохранилища, склады, командные пункты в ближнем тылу (в том числе на территории РФ), выбивают дефицитные системы ПВО/ПРО в Крыму, Краснодарском крае, Белгородской области, выводят из строя дальними дронами радарные станции и станции слежения и наведения в глубине РФ. Все это снижает и без того невысокую эффективность российских наступлений, сильно увеличивает временные затраты на логистику и снабжение и, в конечном итоге, увеличивает потери.

Другая новая для ВС РФ проблема 2024 — потери летного состава. Самолетов, особенно фронтовых, у ВС РФ в достатке. Это не тысячи истребителей и бомбардировщиков, но несколько сотен. Куда хуже с пилотами, штурманами, наземным техническим персоналом. Потеря каждого экипажа — проблема, потому что новые брать неоткуда. Свежие кадры в авиацию приходят медленно.

Еще хуже с самолетами дальнего радиолокационного обнаружения, которых РФ только за весну потеряла три штуки из шести имеющихся. Эти самолеты не только помогают корректировать ракеты, летящие по Украине, но и фиксируют пуски украинских ракет по российским самолетам и другим целям. Без А-50 (российский самолет ДРЛО) мишенями украинских ракет могут стать не только наземные цели и фронтовая авиация, но и немногочисленные российские стратегические бомбардировщики, которых у грозной ядерной державы не больше 47 штук в рабочем состоянии.

Прикрыть самолеты ДРЛО можно с помощью ПВО/ПРО, но проблемы с ними мы только что описали.

Если в 2022 году у Украины не было возможности использовать свою авиацию для борьбы за контроль над небом, то теперь она появляется.

Несмотря на заявления США и стран ЕС о переносе сроков поставки в Украину F-16 и французских «Миражей», они могут прибыть в любой момент, начиная с конца июня. Помимо самолетов, Украина получит подготовленных специалистов по планированию крупных воздушных операций, шведские самолеты ДРЛО и западные высокоточные ракеты «воздух-воздух» и «воздух-земля». Разрешение на удары по территории РФ и по российским самолетам, обстреливающим Украину, теперь тоже есть. Это означает, что битва за воздух может начаться уже этим летом или осенью и у РФ в ней далеко не лучшие позиции, резервы и перспективы.

Каким может быть повторение 22-го

Линия фронта в Херсонской, Запорожской, Донецкой областях

После назначения Александра Сырского на пост главкома ВСУ, в армии начались серьезные изменения. Боевые офицеры получили возможности для роста. Командиры батальонов становятся командирами бригад, командиры бригад — командуют корпусами или целыми направлениями. Весь накопленный за два с половиной года войны опыт, они применяют для решения боевых задач. Отправленный тушить пожар под Волчанском Михаил Драпатый сделал это за несколько суток, перейдя к активной обороне, устраивая контрудары там, где их меньше всего ждали россияне. В итоге бодро начавшееся российское наступление в Харьковской области зашло в усеянный трупами тупик.

Успех ВС РФ под Авдеевкой, где ВСУ не удалось реализовать тот план обороны, который готовило командование, не привел ни к прорыву фронта, ни к его обвалу. Российские войска продолжили наступать в куда менее быстром темпе ровно там, где их ждали.

Действия ВСУ под Бахмутом осенью 2023 года вынудили командование ВС РФ отказаться от всех других планов в пользу операции против Славянска-Краматорска, которую повели атаками на Часов Яр, Клещеевку и Андреевку. В итоге на этом участке сконцентрировано до половины боеспособных частей ВС РФ, а под эту операцию подогнали и наступление на Покровском направлении, цель которого не столько Покровск, сколько выход на Славянск-Краматорск с юга.

Линия фронта у Часова Яра, Клещеевки, Андреевки и южнее, где ВС РФ пытаются взять Новоалександровку и развить наступление на север, на Константиновку

Планы Герасимова на большое наступление на юго-востоке Украины, которые предусматривали окружение Угледара и выход в тыл всему Запорожскому фронту, лежат на полке и достанут их оттуда не скоро.

То есть, украинский командующий и командиры на местах навязали ВС РФ бои там, где это выгодно ВСУ. Яркий, пусть и небольшой пример — плацдарм ВСУ в Крынках, об который уже почти год колотится российская группировка «Днепр».

Российская армия сейчас наступает там, где ей дает наступать армия украинская. При этом ВСУ не бросают в бой последние резервы и справляются силами тех подразделений, которые уже находятся на передовой и в ближнем тылу. Но резервы эти есть и они могут быть использованы в нужный момент. Например, когда ВС РФ продвинутся таки с юга к Краматорску или полезут форсировать Оскол у Купянска.

Российская армия сегодня не укрепляется, а медленно слабеет, стирая резервы людей и техники в штурмах, теряя снабжение и запасы. Как и в 2022 году внимание генералов генштаба и группировки приковано к нескольким направлениям, все остальное снабжается и контролируется по остаточному принципу (например та же группировка «Днепр»).

Тогда для российских генералов стал шоком быстрый прорыв рыхлой обороны в Харьковской области. Сегодня, с учетом возможного появления полноценной украинской авиации устроить нечто похожее можно не только на востоке.

Хуже всего в ВС РФ снабжают группировку «Днепр» в Херсонской области и сводную группировку, ведущую наступление на Купянском направлении. Линии российской обороны в Херсонской области удалены от Днепра, а главные надежды обороняющиеся связывают с самой рекой. Группировка «Днепр» собрана по остаточному принципу, самые боеспособные части из нее были выдернуты еще летом 2023 года и с тех пор ничего не поменялось.

Наличие у ВСУ авиации дает возможность для разнообразных операций на этом направлении. Тем более, что «Днепр» по сути держит левый фланг всей российской группировки в Запорожской области.

Линия фронта на Купянском направлении

Со сводной российской группировкой на Купянском направлении все немного иначе. Она многочисленна, обеспечена техникой и артиллерией, но постоянно расходует силы в попытках пробить украинскую оборону и выйти к Осколу. К тому же, здесь у ВС РФ нет сплошной линии укреплений. Такая линия осталась в российском тылу и проходит от Сватово до Кременной и севернее Сватово, но на захваченных за 23-24 год территориях западнее стационарных и сплошных укреплений нет. На Купянском направлении у ВС РФ собраны не самые боеспособные подразделения. Здесь активно используют штрафников с других участков фронта, заключенных, огрызки ЛДНРовских формирований, мобилизованных и новобранцев. Их значительно больше, чем было в Харьковской области в сентябре 2022 года, но и у ВСУ стало больше возможностей.

Это же можно сказать о российской группировке на Покровском и Угледарском направлениях. Россияне настолько уверовали в то, что перехватили инициативу, что в апреле 2024 начали разминировать обширные территории в тылу (вокруг Бердянска и севернее Маруиполя), которые усеяли минами весной-летом 2023 года, опасаясь прорыва фронта.

Единственный участок со стабильной и мощной обороной сегодня — это российские позиции в Запорожской области. Войска занимают те же позиции, на которых отбивались летом 2023. Их еще больше укрепили и усилили, а войска с этого участка начинают только сейчас раздергивать на другие направления (Волчанск, Купянск, Часов Яр, Очеретино-Новоалександровка, Угледар).

Опыт отражения украинского наступления лета 2023 (при том, что оно пошло совсем не по тому плану, который предусматривался теми, кто его разрабатывал) показал, что ВС РФ надежны в обороне, когда эта оборона максимально насыщена солдатской массой.

В нынешних условиях, когда эта масса медленно уменьшается, спасти ситуацию могла бы масштабная мобилизация, о необходимости которой в самой армии говорят с прошлой осени. Но в минобороны и Кремле никто пока не решился прямо попросить Путина* о начале мобилизационных мероприятий. В его мире все идет как надо, а разочаровывать верховного главнокомандующего смелости никому из ближнего круга не хватает (да и понимания, что картина совсем не такая радужная, тоже).

Поэтому есть все основания ждать, что к концу лета началу осени российские войска в Украине вплотную подойдут к повторению Харьковского разгрома 2022. Вопрос в том, где именно он случится и рискнет ли Александр Сырский провести такую операцию.