Поговори со мной, мама. Рассказ

Мама хорошо разбиралась в людях до тех пор, пока не умерла. Теперь она часто снилась Вале и несла несусветную ерунду: с этим не дружи, этой не доверяй, туда не ходи. Валя даже попробовала ходить в церковь, по совету соседки бабы Иры жгла тонкую восковую свечу, записалась к психологу, который упорно искал у нее детские травмы.

Детских травм у Вали не было. Мама была доброй, смешливой, от нее неизменно пахло выпечкой и кашей с молоком. Работала мама воспитателем в детском саду, детей она любила, и дети ее любили – на похороны столько цветов принесли, что словно знаменитость какую хоронили. Никогда она не ругала Валю, не обижала ее, не требовала отличных оценок и не сравнивала с другими, более успешными девочками – зря психолог копалась во всем этом, нечего было искать. Свечки тоже не помогали, и Валя смирилась: с другой стороны, почти каждую ночь она словно бы встречалась с мамой, пусть та и говорила разные глупости.

Когда Валя встретила Алексея, она подумала – что бы про него сказала мама?

- Жениха я тебе сама найду, – обещала мама. – А то, не дай бог, выскочишь замуж, как я, за первого встречного, ума-то у нас девок нет совсем.

Вот про это Валя психологу не рассказывала. Отец мать поколачивал, деньги отбирал, а потом и вовсе к другой ушел. Психологу Валя сказала, что родители развелись, когда ей было тринадцать лет, но дальше наотрез отказалась об этом разговаривать.

Мама и правда всегда присматривала ей мальчиков.

- Валечка, а почему ты Славу Воронцова на день рождения не позвала? Такой хороший мальчик: одежда всегда чистенькая, аккуратная, и вежливый такой – давеча сумку мне до подъезда тащил.

Или:

- Валентина, зря ты Пашке разрешаешь себя провожать, позови лучше Ситникова – помнится, он в детском саду уже девочкам место уступал и вилкой самый первый кушать научился.

Валя, конечно, маму не слушала и продолжала дружить не с теми мальчиками. Но встретив Алексея захотела вдруг, чтобы мама с ним познакомилась – она была уверена, что он маме понравился бы. Но ночью мама про Алексея не говорила. И тогда Валя достала залежавшуюся свечку, зажгла ее и, глядя на мерцающее желтое пламя, рассказала про него маме.

Алексей был программистом, увлекался футболом и мечтал уехать к морю. Он встречал Валю после работы и вел ее в спортивный бар, где они смотрели матчи и ужинали, а потом шли гулять по набережной, обсуждая, как продадут свои квартиры и уедут к морю. Сердце у Вали замирало от таких разговоров, потому что продать две квартиры и купить одну – это значит иметь что-то общее. А раз будет что-то общее, значит, будет и кольцо на безымянном пальце.

Маме бы он точно понравился, в Алексее почти не было недостатков. Ссорились они только по двум вопросам: он был против, чтобы Валя красила волосы в рыжий цвет, как она любила, и ему не нравилось, что Валя дружит с Марком.

Марк был младше ее на пять лет, и Вале казалось, что ревность Алексея в данном случае неуместна: они и правда были просто друзьями, познакомились, когда она летом подрабатывала официанткой. Марк поступил в университет, а она нашла работу менеджера смены в другом ресторане, но общаться они продолжили, успели сдружиться за то лето. Марк никогда не пытался за ней ухаживать, а она никогда не рассматривал его как парня: не только потому, что он был младше, но еще и потому, что он был совсем не ее типажом со своими длинными рыжими волосами, собранными в неопрятный хвост, и внушительной фигурой – Валя предпочитала стройных, а Марк, даже когда сел на диету и пошел в зал, все равно покупал одежду размера два икс эль.

- Не бывает дружбы между мужчиной и женщиной, – ругался Алексей. – С чего ты вообще обедаешь с ним?

- Хочешь, буду обедать с тобой, – извиняющимся тоном предлагала Валя.

- Ты же знаешь, я работаю! А обедать можно и дома. Ну или с подружками.

Валя звонила Марку и отменяла совместный обед. Он расстраивался, но не обижался, а в следующий раз не приглашал ее заранее, а приходил к ее подъезду в выходной и кричал до тех пор, пока Валя не распахивала форточку:

- Валентина, звезда моя, хинкали стынут в ожидании нас!

Алексею она про такие обеды не говорила и чувствовала себя ужасно виноватой. Хотелось бы посоветоваться с мамой, но в своих снах она слышала от нее про подружку Тоню, которая точно украдет у Вали деньги, про начальницу Катерину, которая когда-нибудь подставит Валю и так далее. Если бы мама была жива! Она бы точно придумала, как объяснить Алексею, что переживать ему не из-за чего. Валя даже волосы перестала красить, хотя рыжий ей нравился куда больше, чем собственный мышиный – ссориться с Алексеем совсем не хотелось.

Валя до сих пор работала менеджером смены – пока училась заочно, это было лучшим вариантом, да и деньги хорошие платили. Только вот порядки на работе были строгие – больничные не любили, смены не двигали, если что-то случалось, то умри, но на работу приползи. Валя редко болела, но тут, похоже, простудилась на холодном осеннем ветру, когда вечером гуляли с Алексеем по набережной. Горло весь день скребло, знобило, а лекарств, как назло, ни у кого с собой не было.

Пришлось писать Алексею.

«Я заболела. Похоже, ангина. Привезешь мне лекарств на работу?»

Алексей ответил только через полчаса.

«Я работаю, ты же знаешь. Если заболела, все равно уже не поможешь, купишь вечером, да и все».

От обиды даже глаза защипало. Но что поделать, если и правда работает. Пришлось просить Марка о помощи – у него как раз пары закончились.

Марк примчался через полчаса. Привез лимоны, малиновое варенье, ее любимые шоколадки с печеньем и, наверное, весь ассортимент аптеки от простуды.

- Не знал, чего взять, – оправдывался он. – Ты вообще как? Может, тебе на больничный?

- Да нельзя нам на больничный...

- Значит, надо менять работу.

- Надо, – согласилась она. – Ладно, ты иди, а то заразишься еще.

- Да ладно, я выносливый. Так рад, что ты мне написала, хоть увидел тебя. Соскучился очень

Сказал и вдруг покраснел. Краснел Марк смешно – уши загорались, как два огонька, и нос. Обычно Валя смеялась над ним, но сегодня смеяться не хотелось.

Вечером Алексей предложил не встречаться – ему болеть никак было нельзя. Валя расстроилась, еще и тревога непонятная не отпускала. Марк написал, предложил навестить ее, но она отказалась.

Приехав домой, Валя написала Алексею: «Чем занимаешься? Что-то я совсем расклеилась».

Через пять минут он ответил: «Я ложусь спать, ты же знаешь, что завтра мне рано вставать. Выпей аспирин и тоже ложись».

Нет, спать сейчас не получится. Она попробовала снова зажечь свечку, чтобы поговорить с мамой, но огарок был слишком маленький. Включила фильм на ноутбуке, попыталась отвлечься. Горло саднило, и приходилось все время пить чай, так что варенье и шоколадки, принесенные Марком, оказались очень кстати.

Когда фильм закончился, Валя попробовала лечь спать, но сон не приходил. Она встала, прошлась туда-сюда по комнате, достала из серванта фотоальбомы. Она редко их смотрела – сразу начинала плакать, как только видела мамины фотографии. И на этот раз слезы снова закапали на цветные фотокарточки.

Больше всего фотографий было с работы – мама хранила их все, даже сделанные на мыльницу, засвеченные и размытые. На них мама всегда была в окружении детей, в глазах рябило от одинаковых бантиков и коротких челок. Но мама всегда улыбалась, глядя на этих одинаковых детей.

И тут взгляд Вали остановился на одной фотографии, на которой мама держала на коленях заплаканную девочку с рыжими волосами. Одета девочка была как мальчик – в свободные шортики с якорями и в рубашку в клеточку.

Стоп. Это же не девочка. Это мальчик, просто волосы у него длинные. Мальчик с рыжими волосами, такой знакомый, что даже сомневаться долго не пришлось.

Марк.

Нет, это точно Марк!

Когда Валя взяла в руки телефон, она не подумала, сколько сейчас время. Только когда раздался сонный голос Марка, она поняла, что уже давно за полночь.

- Ой, Марк, извини...

- Что-то случилось? Тебе стало хуже?

- Нет, прости... Глупый вопрос. Слушай, ты не помнишь, когда ты ходил в детский сад – как звали твою воспитательницу?

- Людмила Сергеевна, – быстро ответил он. – Это какой-то тест?

- Нет, просто...

- Классная была воспиталка. Добрая. А я у нее был любимчиком, между прочим.

Похоже, сон у Марка как рукой сняло.

- Прям любимчиком?

- Ага.

- А что, если я скажу, что она – моя мама?

- Что? Серьезно?

- Серьезно. Это же ты сидишь зареванный у нее на руках в синих шортах с якорьками?

- Я! – обрадовался Марк. – Вот это совпадение! Слушай, а ты почему не спишь?

Валя растерялась.

- Не знаю. Чувствую себя не очень.

- Может, я приеду?

- Сейчас?

- Ну да.

- Ночь же. И метро не работает.

- Так на такси.

Вале показалось, что она услышала голос мамы, как в детстве. И, кажется, на этот раз ей не нужно было расслышать слова, чтобы понять, что она хочет сказать.

- Приезжай, – сказала она. – Ставлю чайник...

Здравствуй, грусть!
Из сети интернет