Для советских пограничников война началась 21 июня 1941 года

21 июня 1941 года, 13:00. Германские войска получают кодовый сигнал «Дортмунд», подтверждающий, что вторжение начнется на следующий день. Но это офицерский корпус. А солдаты узнали это вечером на построении. Им зачитали обращение Гитлера и приказ генерала Гепнера, там четко было сказано превратить Россию в руины и проявлять неслыханную жестокость..............................................................................................................................Так же наш агент в немецком посольстве Герхард Кегель сообщил, что война начнется в течение 48 часов. Это было утром 21 июня. В Кремле срочное совещание. И что интересно, Жуков, Тимошенко и Ватутин еле убедили Сталина, что это война и надо принимать срочные меры на границе. Но даже подготовив приказ, там добавили пункт, что это возможно немецкая провокация....................................................................................................................А ведь 13-15 июня, за неделю до начала войны, в западные округа была направлена директива НКО и Генштаба – «О начале выдвижения частей первого и второго эшелонов к границе под видом учений». Выполнили командующие военными округами это распоряжение Наркомата обороны и Генштаба? Нет, не выполнили. Особенно на западном участке, то есть там, где располагались войска Белорусского особого военного округа, который потом был преобразован в Западный фронт генерала армии Павлова. Он за это и поплатился. И окружением 4-й и 10-й армий, и быстрым взятием Минска.
Минск. Ночь. Штаб Западного особого военокруга. Прибыл сам командующий генерал Павлов. Ему из Гродно доложил командарм 3 -й армии генерал Кузнецов, что патроны раздали и солдаты начали выдвигаться к укрепрайонам. И даже тут уверенности не было, потому что Павлов скажет, что возможно немцы хотят напасть. А Кузнецов ответит, что уже слышно как гудят танковые моторы в данном направлении......................................................................................................................22 июня 1941 года, 0:30. из Москвы начинается передача директивы №1 Наркомата обороны для частей западных военных округов. «В течение 22 — 23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий», — говорилось в директиве. — «Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения».
Части предписывалось привести в боевую готовность, скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе, авиацию рассредоточить по полевым аэродромам.

Довести директиву до воинских частей перед началом боевых действий не удается, вследствие чего указанные в ней мероприятия не осуществляются.

1:00. Коменданты участков 90-го погранотряда докладывают начальнику отряда майору Бычковскому: «ничего подозрительного на сопредельной стороне не замечено, все спокойно»..............................................................................................................................Конечно были и перебежчики, и мирные, которые рискуя пытались предупредить наших пограничников. Так 21 июня в 21:00. Бойцы 90-го пограничного отряда Сокальской комендатуры задержали немецкого военнослужащего, пересекшего пограничную реку Буг вплавь. Перебежчик направлен в штаб отряда в город Владимир-Волынский.
На допросе солдат назвался Альфредом Лисковым, военнослужащим 221-го полка 15-й пехотной дивизии вермахта. Он сообщил, что на рассвете 22 июня немецкая армия перейдет в наступление на всем протяжении советско-германской границы. Так же поляк мельник переплыл реку и мешая русские и польские слова сказал: «Они уже наводят переправу. У шоссе, где был паром. Другую - у большого камня. Я старый солдат русской армии, воевал за Россию ещё в 1914 году… Хочу помочь. Их офицеры открыто говорят: нападут на вас утром, в четыре часа».

«Это мельник из Польши. Только что переплыл реку и потребовал доставить его к вам, - хмурясь, доложил один из бойцов командиру 2-й заставы 17-го погранотряда Василию Горбунову. - Утверждает, что завтра, 22 июня, немцы начнут наступать на Брест…»

Как вспоминал позднее в своих мемуарах младший лейтенант Горбунов, ему и верилось, и не верилось: «Факты говорят: это война. А разум - нет, это абсурд». Он сделал попытку связаться с Брестской крепостью, но телефон молчал - провода к тому времени уже перерезали немецкие диверсанты. Поразмыслив, Горбунов поднял заставу в ружьё и послал на границу дополнительные наряды с ручными пулемётами. Именно они и расстреляли в упор надувные лодки с солдатами вермахта, когда те начали переправляться через Западный Буг. Благодаря предупреждению вторую заставу не застали врасплох: 22 июня 1941 года, оказывая упорное сопротивление, она продержалась до 18.00, пока её защитникам не пришлось отступить. По сути перебежчик спас жизнь множеству людей.

Уцелевшие документы из архивов свидетельствуют: это было вовсе не единственное предупреждение, - утверждает польский историк Адам Казимежский. - 18, 20 и 21 июня в Брест перебрались три перебежчика. Каждый из них назвал точное время вторжения Германии в СССР. Один - поляк, о котором вы говорите, - мельник из деревни Старый Бубель. Другой - обер-фельдфебель вермахта. Третьей, говорят, была женщина - машинистка из немецкой комендатуры в Тересполе. Была ли от них польза? Капитан 45-й пехотной дивизии Марк Хесс, попав в плен, указал на допросе: немцы обсуждали план о переброске в Брестскую крепость десанта, дабы захватить советских солдат спящими. Но командование сочло, что обер-фельдфебель предупредил русских и десант может оказаться в ловушке. Таким образом перебежчики сорвали внезапный захват крепости.................................................................................................................................Первыми границу перешли диверсанты из "Бранденбург -800". Они были в советской военной форме. Это резали провода связи. А так же захватывали мосты через Буг. Люфтваффе были уже в воздухе. Они летели бомбить наши города и главное бомбить аэродромы, координаты которых указали авиа разведчики Ровеля. Солнце в то утро встало над Москвой в 3ч.45 мин. а немецкие самолеты уже выходили на боевой курс. Еще 15 минут и посыпались бомбы на советские города.................................................................................................................................. Исключительно напряженной стала обстановка на западной границе в июне 1941г. Каждую ночь к границе двигались колонны немецких танков, автомашин, пехоты. 2 июня начальник 17–го погранотряда доложил командованию округа о появлении на сопредельной стороне немецких инженерных частей с переправочными средствами: понтонами, деревянными и надувными лодками. Несколько позже последовал доклад о том, что гитлеровцы начали подтягивать к границе тяжелую артиллерию.
9 июня 1941г. командование пограничных войск вновь направило Народному комиссару внутренних дел Союза ССР донесение о сосредоточении германских войск вблизи советской границы с указанием мест дислокации трех штабов армейских группировок, 10 штабов армейских корпусов, авиационных, танковых и артиллерийских соединений, а также до 70 дивизий пехоты, большого количества кавалерии и технических войск .

17 июня 1941г. закордонная агентура и задержанные при переходе границы немецкие диверсанты сообщили, что нападение фашистской Германии на СССР состоится через 4–5 дней. В этой связи 18 июня 1941г. генерал–лейтенант И.И. Масленников представил доклад Берии и Меркулову, в котором сообщалось, что пограничники получили неопровержимые данные о подготовке Германии к войне: «В разговоре с работниками гестапо один из командиров батальонов 20–й танковой дивизии сообщил, что германским командованием 6 июня был отдан приказ войскам северной группировки о выходе 13 июня в исходное положение для наступления против СССР. 13 июня дополнительным распоряжением этот срок был перенесен на 18 июня».

19 июня 1941г. командование пограничных войск направило донесение в НКВД СССР о задержании на участке Августовского пограничного отряда шести гитлеровских агентов–диверсантов, которые показали, что они заброшены на территорию СССР с заданием производства диверсионных актов на железных дорогах с началом военных действий между Германией и СССР, чтобы отрезать отход РККА. По показаниям задержанных агентов срок начала военных действий Германии против СССР намечался на начало июля 1941г. .

В период 15–20 июня пограничники зафиксировали подвоз к границе тяжелых орудий, установку их на огневых позициях, где снаряды выкладывались на землю. Были и другие факты, подтверждавшие подготовку Германии к войне: подвоз к речным участкам границы переправочных средств, подход к ней саперных частей и подразделений, отселение местного населения из пограничной полосы и т.д.

На основании анализа поступающей информации, 18 июня 1941г. начальник пограничных войск НКВД Белорусского округа генерал–лейтенант И.А. Богданов принял решение об эвакуации с границы семей пограничников, а 20 июня отдал дополнительные указания об усилении охраны границы. На заставы были возвращены все пограничники, находившиеся на сборах, отменены выходные дни. Также в войска поступила разработанная ГУПВ НКВД Инструкция по охране границ Союза ССР в условиях боевых действий.

Учитывая сложную обстановку на прибалтийском участке Белорусского округа, 21 июня 1941г. ГУПВ было выделено 1200 человек из состава оперативных полков, которые были направлены (по 400 чел.) для усиления 105-го, 106-го и 107-го пограничных отрядов, охранявших границу между Литовской ССР и Германией. Кроме того, 21 июня в подразделения границы были командированы многие командиры и политработники из управлений пограничного округа и отрядов. Они разъясняли личному составу сложившуюся обстановку, проверяли боеготовность пограничников, напоминали им о необходимости поддержания высокой бдительности.

К исходу 21 июня командованию некоторых погранотрядов стал известен «час X» — время, определенное гитлеровцами для начала военных действий. Так, еще в мае 1941г. стало известно, что война начнется в середине или во второй части июня, а задержанные в период 17–20 июня на участке 86–го и 87–го пограничных отрядов четыре диверсионно–разведывательные группы (общей численностью 26 человек) на следствии показали, что боевые действия начнутся через три–четыре дня.

21 июня на участках 8–й, 17–й и 19–й пограничных застав 17–го отряда границу перешли несколько женщин, которые также сообщили пограничникам, что в воскресенье Германия нападет на СССР. Кроме того, 21 июня открытым текстом о том, что 22 июня Германия собирается напасть на СССР, передало английское радио. Об этом же сообщили и наши разведчики, действовавшие на Белостокском направлении.

Имелись и другие признаки, свидетельствовавшие о скором начале войны: «После 19 часов 21 июня, – вспоминал впоследствии генерал–полковник Л.М. Сандалов, – генерал Пуганов сообщил мне по телефону, что за рекой Мухавец, южнее Бреста, в деревне Пугачево загорелся ближайший к границе дом, стоящий на возвышенности. И как бы в ответ на это, пламя пожара осветило одно из селений за Бугом на немецкой стороне».

Также 21 июня с сопредельной стороны удалось прорваться одному из разведчиков, который сообщил, что немецкие войска получили приказ начать наступление на рассвете 22 июня. В 1.30 22 июня из–за кордона прибыл второй разведчик и подтвердил содержание немецкого приказа. Кроме того, в течение ночи 21–22 июня пограничные наряды докладывали, что на сопредельной стороне слышен шум моторов, виден свет автомобильных фар, что неопровержимо свидетельствовали о выдвижении немецких войск к границе. Напротив участка 2–й комендатуры Шепетовского пограничного отряда вечером 21 июня в кустах и посевах ржи в шестистах метрах от линии границы отмечалось сосредоточение пехоты, артиллерии и танков противника.

Эти данные были известны начальнику пограничных войск НКВД БССР генерал–лейтенанту И.А. Богданову, который в 2.00 ночи 22 июня в очередной раз доложил об этом начальнику пограничных войск НКВД СССР генерал–лейтенанту Г.Г. Соколову, находившемуся в то время с ним на участке 87–го Ломжинского погранотряда, и в Москву, его заместителю в ГУПВ НКВД СССР. Однако командование пограничных войск и округов практически бездействовало. Ни генерал–лейтенант Г.Г. Соколов, ни ГУПВ, никто не решился взять на себя ответственность нарушить указание свыше «не провоцировать германские войска» и отдать приказ пограничным частям занять оборонительные сооружения. В этом, по мнению современных специалистов, заключался один из главнейших просчетов командования советских погранвойск. Хотя уже с вечера 21 июня многие заставы и комендатуры пограничных отрядов по распоряжению их начальников вышли из казарм и заняли оборонительные сооружения в опорных пунктах, подготовленных на случай военных действий. В частности, 21 июня такой приказ на свой страх и риск отдал начальник 106–го Таурагенского пограничного отряда подполковник Л.А. Головкин.

Вечером 21 июня пограничники этого отряда помылись в бане, одели чистое белье – знали, что идут на гибель. Затем личный состав получил оружие и боеприпасы и в 2 часа занял оборонительные сооружения. Благодаря такой инициативе начальника отряда, потери в личном составе от артиллерийского огня противника в этом отряде были значительно меньше, чем в соседних пограничных отрядах.

Однако 20 и даже 21 июня во многих гарнизонах РККА и пограничных войск царило благодушие и беспечность. Однако подразделения и части округа, за редким исключением, не были предварительно выведены из казарм в оборонительные сооружения, не были эвакуированы семьи комсостава, что привело к неоправданным потерям в первый день войны и захвату жен и детей пограничников противником и отправке их в концлагеря.

На участке Мариампольского пограничного отряда столкновения с мелкими группами противника начались уже 21 июня в 22 часа. Причем в ходе первого боя на участке второй комендатуры десять диверсантов были взяты в плен. На участке третьей комендатуры бой начался в 20 ч. 30 минут того же дня. В ходе него было уничтожено целое подразделение немецких автоматчиков, прорывавшихся на нашу территорию.

Также в ночь на 22 июня пограничники 17–го Брестского отряда занимались ликвидацией в городе и его окрестностях диверсантов из состава полка «Бранденбург–800», переброшенных через границу в товарных вагонах с двойным дном.