Друид. Часть 2. (повесть)

Друид. Часть 2.

Друид. Часть 1. - начало.

Обратный путь Тинкан и Хо-Сангор проделали почти в полном молчании. Молодой друид привыкал к своей проявленной силе, слушал себя и слушал лес. А старый друид ушел в свои размышления о пройденном пути жизни. Когда они подошли к шалашу друида, то как-то одновременно поняли что Тинкан не пойдет дальше в селение, а останется на ночь здесь. Они разошлись в разные стороны и спустя некоторое время вынырнули из сгущающихся сумерек с охапками сухого валежника для костра.
Над огнем в очаге начал шуметь помятый закопченный чайник, распространяя запах трав, а мысли и ощущения стали постепенно уплотнятся и складываться в слова. В неспешную музыку диалога двух людей, когда главное излагается вовсе не словами и беседа отчасти носит форму ритуала или церемонии, хотя и не теряет при этом своей ценности общения.
- Первые адепты и создатели техноцентра гнались за всеобщим благом – неспешно начал Хо-Сангор. – Известно, что самые большие беды начинаются с идей о всеобщем благе... И драма техноцентра началась точно так же. С желания подарить людям могущество. Они утратили землю, но и космос их не принял. Они застряли где-то между. Так бывает со всеми, кто покинул корни, отказался от старого, понадеявшись на новое, которое не освоено и над которым нет власти.
- Они стали слишком самонадеянными? – спросил Тинкан, сидя в шалаше по другую сторону очага и смотря в глубину огня. – Они понадеялись на мертвые кристаллы, числа и последовательности?
- Да, так всё и было.
Старый друид подался вперед, снял закипевший чайник с огня и отставил вбок, давая травам настояться.
- И я был среди них. – Добавил он.
- Среди создателей? – удивленно спросил Тинкан.
- Не совсем. Я изучал квантовую механику в биологических организмах и процессах, и когда создание нуль-компьютера и техноцентра стало реальностью, когда план был разработан, я уже видел несостоятельность сухой науки. Мои опыты это показывали. И я начал искать нечто, что было бы глубже.
- И тогда ты первый раз погрузился в единство?
- Да, через длительное размышление о самих основах мира и сущего, я растождествил себя с волнами плотного тела, стал шаманом, как нынче говорят, и научился странствовать в иных мерностях. Их обитатели мне и открыли многое из того, что я знаю теперь.
- Почему же ты не помешал созданию нуль-компьютера? Если знал... И иномирцы, почему они не помогли?
- Они не имеют права. Как и я не имею права вмешиваться в их жизнь. По большей части наше общение проходит так же, как и у нас с тобой сейчас. – И Хо-Сангор налил в глиняную пиалу травяного отвара и протянул Тинкану, сделав перед этим круговое движение над очагом, что языки костра лизнули его руку. Вторую пиалу он взял себе. – Мы только сидим в круге и делимся своими знаниями. Таков закон круга. Но даже это здорово помогло.
- Да, это дало нам шанс выжить. Это ведь они научили тебя тому, как создать пси-деревья...
- Нет, они лишь описали особенности техноцентра. У многих из них был период машины, симулирующей жизнь. А пси-деревья получились случайно. Я ведь хотел взорвать всё, сделал квантовую бомбу... И она не сработала, представляешь? Я пробрался к кристаллам нуль-компьютера и включил ее. Но он выжил... А излучение изменило семена кедровой сосны, мешочек с которыми лежал у меня в кармане. Я не знаю точной физики процесса, но поток тахионов видимо закодировал в семенах и то, что было во мне самом и в кристаллах нуль-компьютера, спроецировал что-то, что было в нас на семена. И в семенах ожило сознание и я почему-то стал его ощущать, как ты сейчас. Им потом предстояло выбрать путь. Я говорил с ними, и они поняли опасность техноцентра прежде чем он вычислил важность этого события. Семена выбрали путь жизни и корней. И началось противостояние.
- А почему техноцентр не может пробиться через поле? Ведь его излучение сродни полю пси-деревьев?
- Потому, что поле деревьев создали не машины, а деревья, и деревья, которые с самого рождения знают последовательности нуль-компьютера, потому с легкостью обходят их. Поле деревьев живое и постоянно меняется. И неживым никогда не постичь ритмы его изменений и пульсаций. В этом вся гениальная простота и беспроигрышность. Ты теперь можешь ощущать и распознавать его ритмы, если прислушаешься и настроишься.
Травяной отвар закончился вместе с тьмой ночи. Утекло много слов, но много еще должно будет утечь. Тинкан и Хо-Сангор сквозь предрассветную серость шли к холму собраний. Они хотели посмотреть на предрассветный танец кибер-птиц.
И вот, блеснул первый солнечный отлив на пластинах пернатых властителей небес. И цепочки и узоры сияющих точек начали свой неповторимый танец. Но один из кибер-воронов, отделившись а, может быть, продолжив этим фигуру, спикировал вниз и сел на плечи Тинкана. В следующее мгновение восприятие и сознание маленького друида срослось с этой удивительной птицей. Кибер-ворон показывал ему историю.

Лес был гораздо меньше, пси-деревья ниже. А Хо-Сангор... Он стоял в центре круга собрания на коленях, и он был совсем молодой. Это было так необычно... Даже для самых старых людей народа Дриату Хо-Сангор всегда был неизменным старым друидом. Видимо, это были очень старые образы, на самой заре эпохи раскола. Кругом стояли люди со встревоженными лицами, и одеты они были не в полотняные, кожаные одежды или одежды из паутины каменных пауков, а в пластиковые одежды с металлическими вставками из перьев кибер-птиц. И в руках они держали оружие старого мира. Рядом с Хо-Сангором стояла высокая стройная женщина. Её лицо показалось чем-то знакомым Тинкану. Да, это была их с Ниндарой бабка, память о которой почему-то не хранил народ Дриату. Вспышка в сознании – Острые серые камни и песочного цвета горная львица спокойно смотрит на горизонт и долину внизу, озаряемую рассветом. – И Тинкан вспомнил имя Ниртая, хотя ни разу его не слышал. Но память об этом была у него в крови, и образ тотемного духа бабки пробудил ее.
Ниртая что-то быстро говорила своему мужу. Он внимательно слушал, потом высыпал семена пси-деревьев перед собой и лег на спину на землю. Маленькая девочка, стоящая среди других людей в круге дернулась было в центр, но ее крепко держал за руку высокий мужчина. Ниртая глянула туда и успокаивающе махнула рукой. Девочка затихла. В ней Тинкан узнал свою мать.
Ниртая подошла ближе к Хо-Сангору опустилась на колени и вытащила из-за пояса кривой нож. Некоторые люди неодобрительно качали головами и уходили из круга, некоторые оставались, но это не влияло на ее действия. Она подняла одно семечко, Хо-Сангор едва заметно кивнул, сглотнул и закрыл глаза. И Ниртая осторожно провела ножом вертикальный разрез сбоку его шеи, вложила туда семечко и принялась зашивать. Потом еще и еще... И с другой стороны шеи. Потом Хо-Сангор лег на живот, и кривой нож в умелых руках его жены начал вскрывать отверстия вдоль его позвоночника, вкладывать туда семечки и зашивать. Два ряда с каждой стороны позвоночника, по двенадцать семечек в каждом. И лица первого друида и первой говорящей-с-душами были спокойны и решительны, было понятно, что они продумали и решили всё давно и теперь просто методично воплощают это в жизнь. Закончив со спиной, Ниртая вложила в большие разрезы на бедрах Хо-Сангора по целой горсти семечек и зашила их. Всё было кончено.
Разрезы зажили, и они снова стояли в центре круга спустя несколько недель. Хо-Сангор держал за руку Ниртаю и старался скрыть слезы. Она что-то шепнула ему, ее рука медленно выскользнула из его рук. Она пошла к опушке леса Ай-сау. А люди презрительно отвернулись от нее, покидали холм собрания. Они не поняяли. Только Хо-Сангор смотрел ей вслед. И маленькая Аин-Тэй, которую тянул за руку прочь ее высокий дядя.
Следующая картина ударила в глаза непривычно ярким светом.
- Четровы машины! – Орал Хо-Сангор хриплым голосом, щуря глаза на степной горизонт, высматривая движущиеся точки в подрагивающем от жары степном воздухе. – Боитесь меня, мерзавцы, боитесь, когда настоящий человек выходит с открытой грудью навстречу вашей мерзости?! – Его сухой язык и потрескавшиеся от палящего солнца губы съедали окончания слов. Он плелся вперед, запыленный, шатаясь, как наполовину выкорчеванное дерево, обрывки его плаща волочились по стеблям сухой обломанной травы. Он плелся вперед и тень его была похожа на скачущего хромого ворона.
- Вот он я, сволочи! Летите и возьмите меня – и я выжгу ваши поганые кремниевые мозги! Куда вы дели мою жену? Думаете, она срастется с вами?! Как бы ни так, она из огня! Ее дух сияет как солнце! Вам не сломить ее никогда!
Картинка исчезала внизу, Тинкан будто медленно по спирали поднимался вверх. Хо-Сангор лежал среди стеблей выжженной солнцем травы. Его волосы были растрепаны. А ноги почти не кровоточили из ран, забитых степной пылью. Кожа на лице была красно-коричневая и сухая, а глаза были такие синие! Синие, словно небо. Он исчезал внизу, становился всё меньше и меньше, пока не превратился в точку.
Но он нашел свою жену в одной из ослепительно-белых комнат летающего города техноцентра. За ним волочились провода, свисающие из контактов на позвоночнике. Он резкими движениями обрывал их, когда они путались у него под ногами и с остервенением бежал дальше по коридорам и переходам. И он нашел ее.
- Я всё сделала, дорогой – были первые ее слова.
Она лежала внутри огромного белого аппарата с прозрачным верхом и улыбалась. Ее почти не было. Не было ног, таза, кожи... и рук не было, волосы были сбриты. А она тихо улыбалась.
- Я всё сделала, и я узнаю тебя, милый, они не смогли меня побороть, понимаешь? Не смогли. Значит, найдутся и другие. – Тихо говорила она, улыбалась и смотрела на него, будто стараясь вобрать в себя полностью весь его образ.
А он застыл где-то между дверным проёмом и осознанием того, что случилось с его любимой.
- Дело за тобой, любимый, я позвала всех, кого смогла. Теперь дело за тобой. Иди. Они будут слушать тебя, пока я жива. Поторопись.
Хо-Сангор стоял, и ноги не слушались его. Сердце звало его к ней, грызть, бить этот проклятый стеклянный куб! А разум и миссия толкали к другим.
- Иди если любишь меня. Иди! – были последние ее слова.
И он пошел.
Четырнадцать сращенных оказались способны услышать говорящую-с-душами. И двадцать четыре кибер-птицы. Хо-Сангор разрывал сращенным кожу возле левой ключицы острым куском пластика и вкладывал туда семечки, а из его бедер текли ручейки крови. Потом настал черед кибер-птиц. Он отодвигал их грудные пластины стали, дырявил кожу этим острым обломком и израненной рукой, и просовывал туда семечко. Пальцем, поглубже. Тридцать восемь раз смешалась его кровь с кровью других людей и птиц. Тридцать восемь семечек он вложил им под кожу. Тридцать восемь надежд свободы пустили свои тоненькие корешки в судьбы запутанных, одурманенных техноцентром.
И всё закончилось.
Ниртая умерла.
И сращенные бросились на окровавленного друида. Но кибер-птицы защитили его. Они пробивали дорогу своими лазерами. И они вынесли друида из громады летающего города техноцентра. Они вернули его в лес. И сами обрели свободу. А сращенные остались...

И видение исчезло. Кибер-ворон осторожно отпустил плечи Тинкана и поднялся вверх на своих блестящих крыльях.
Тинкан опустился на землю и осторожно погладил рукой то место, где когда-то давно лежал молодой друид, а его жена разрезала ему тело во имя великой надежды. И где она сделала первый шаг на пути великой жертвы за спинами тех, кто презрительно отвернулся. И где друид последовал за ней.
У Тинкана не было слов, он просто прикасался к земле, покрытой коричневой хвоей и листьями и хранившей память о стольких событиях. Просто прикасался. Но сколько всего было в этом касании!

На другой день вернулась Ниндара с родителями и все другие, кто ходил к мухоловке.
Хо-Сангор, Тинкан и Ниндара сидели вечером возле хижины друида и отдыхали, иногда перебрасываясь словами.
- Иномирцы рассказали тебе о возможном будущем техноцентра? – Спросил