Почему сегодня так важно не забывать трагедию Будённовска?

Те, кто на Украине сравнивает ополченцев ДНР и ЛНР с «террористами», наверное, плохо представляет себе настоящее значение этого слова. Первую чеченскую кампанию сейчас изображают так, будто бы та война началась ни с того, ни со всего, как будто не было многочисленных ограблений поездов, регулярных нападений на «не коренных жителей» и, наконец, массового исхода и геноцида русскоязычного и этнически русского населения Чечни.

Если кто-нибудь думает, что тот же Шамиль Басаев стал террористом из-за того, что его «довели» — ошибается. Ещё за три года до того, как российские войска пересекли границы Чеченской республики, а именно в ноябре 1991 года он, вместе с двумя подельниками совершил угон пассажирского самолета Ту-154 из аэропорта Минеральные Воды в Турцию, где захватчики сдались местным властям и после переговоров добились переправки в Чечню. Тогда его отпустили в первый раз…

Они называли себя «волками», тем самым оскорбляя это животное. Кто нападает тявкающей кучей на слабых и беззащитных, а почуяв силу, бежит, поджав хвост? Правильно — шакал. По своей натуре это всеядный и довольно робкий зверь, но при этом отличается хитростью, нахальством и кровожадностью. Он предпочитает охотиться ночью и является переносчиком опасных заболеваний, в частности, бешенства. Собственно, к этой характеристике стаи Шамиля Басаева, напавшей на Будённовск, мне добавить нечего. Остаётся только вспомнить, то, что случилось 22 года назад.

…К июню 1995 года дудаевская армия находилась на грани разгрома: уже пали Шали, Аргун, Гудермес. Казалось, ещё немного, ещё чуть-чуть… Это прекрасно осознавали и на другой стороне. Чтобы сохранить свои шкуры, шакалы, согласно своим повадкам, решили идти к людям. Со звериной точки зрения — план отличный, другие возражения в расчёт не принимались. Мы для них были кем-то вроде жертвенных овец во имя великой цели — «независимой Ичкерии».

В ночь на 14 июня 1995 года, 195 участников стаи на трёх автомашинах марки «КамАЗ» и автомашине ВАЗ-2106, переоборудованной под милицейский автомобиль, по указанию и под непосредственным руководством Басаева выехали в Ставропольский край. Мирный Будённовск ещё досматривал последние сны, когда раздались первые выстрелы. Бой в здании РОВД и на прилегающих улицах продолжался всего 15 минут, после чего, уходя из ОВД, боевики захватили работников паспортно-визовой службы, буфета, посетителей райотдела.

«Пленных» стали брать по всему городу: заходили в административные помещения, квартиры, а то и просто хватали прохожих на улицах. Малейшее неповиновение — мгновенная смерть. Для дополнительного устрашения населения Будённовска шакалы разместили заложников вокруг автомобильной цистерны с топливом, которую периодически угрожали взорвать. По пути в печально знаменитую больницу чеченские ваххабиты национал-исламисты расстреляли около 100 (!) местных жителей.

Забаррикадировавшись в городском клиническом комплексе, заминировав подвалы и обезопасив себя живым кольцом, вожак под телекамеры потребовал переговоров с высшими руководителями государства. «Шамиль Басаев! — кричал ему в телефонную трубку бледный премьер Виктор Черномырдин. — Вы только не волнуйтесь, все требования будут выполнены!»

Что означало: войска из Чечни — долой, у так называемой Ичкерии с Россией ничего общего, а все жертвы напрасны. Забыть о мёртвых ради спасения пока ещё живых. «Пока ещё», потому что за каждое промедление Басаев демонстративно убивал по нескольку заложников.

За эти дни, когда Будённовск был отрезан от всего человеческого, страну будто парализовало. Казалось, из глубины веков вдруг поднялись какие-то «печенеги», для которых на Руси нет ничего святого. Мнения, как водится, разделились. Либеральные тараканы, повылезавшие из всех щелей и обрадовавшись поводу, ратовали за немедленное прекращение войны в Чечне. Хотя на тот момент стратегический расклад сил складывался таким образом, что подобные требования были равнозначны призыву прекратить войну с Германией на подступах к Берлину.

Другие понимали: уступка бандитам сейчас обернётся большими проблемами (так потом и получилось) в будущем. Неудачный штурм перечеркнул здравый смысл. Укрывшись заложниками (некоторые шакалы стреляли из-под ног беременных женщин, другие вешали на себя младенцев вместо бронежилетов), стая отразила атаку спецназа ФСБ и МВД.

19 июня 1995 года басаевцы под прикрытием мирных жителей, журналистов и даже трех народных депутатов РФ отбыли в Чечню, с обещаниями от правительства России прекратить боевые действия на территории мятежной республики в самое ближайшее время.

После того набега на кладбище Будённовска появилось 129 новых могил, врачи забрали 415 раненых. Кроме того, были сожжены и расстреляны почти 200 автомашин, Дом детского творчества превращён в пепелище, значительно пострадали здания городской больницы, отдела внутренних дел, городской администрации — всего 54 объекта и 107 частных домов.

Потом пришло осмысление. 30 июня 1995 года ушли в отставку (тогда ещё в отставку уходили) вице-премьер, министр по делам национальностей Николай Егоров, директор ФСБ Сергей Степашин, министр внутренних дел Виктор Ерин, губернатор Ставропольского края Евгений Кузнецов. В России объявили день траура, потом был принят специальный закон о борьбе с терроризмом, запрещающий удовлетворять требования бандитов. Но было поздно: джинна, выпущенного в Будённовске, было уже не остановить. Пролог Беслана состоялся.