Сказочка "Подарки"

— Слушай, дракон, я придумала, что ты мне
на День святого Амурина подаришь, —
весело заявила принцесса.
— Святой Амурин? Это еще кто? — зевая,
спросил дракон.
— Ты что, не знаешь? Святой человек!
Покровитель любви драконов и принцесс.
Когда-то император Тиранус Первый
запретил принцессам выходить замуж
за драконов, по научению своих церковников
признав такой брак не богоугодным.
Но святой Амурин, скрываясь от рыцарей-
храмовников, бродил по пещерам и, рискуя
жизнью, тайно венчал драконов и принцесс,
которые любили друг друга, — принцесса,
якобы умиленная собственным рассказом,
театрально прижала руки к груди и часто
заморгала.
— Ну да! — фыркнул дракон. — Небось,
наливали этому Амурину хорошо,
да и золотишком не обижали. Хотя и без
золотишка, по трезвому, дракону-то разве
откажешь?..
— Нет! — возразила принцесса.
— Он бескорыстно это делал! Уж очень
сочувствовал влюбленным.
— Конееешно… Только вот не пойму, почему
сочувствовал всем Амурин, а страдать
должен я?
— Что значит, «страдать»? — нахмурилась
принцесса. — Приятное мне сделать, для
тебя страдание, получается?
— Ну прости, выразился неправильно. Просто
не понимаю, зачем мне и тебе этот День
Святого Амурина сдался?
— Как это зачем?! — принцесса начинала
сердиться. — Ты бы еще спросил, зачем
десантнику День ВДВ праздновать? Это
праздник каждого похитившего принцессу
дракона и каждой похищенной принцессы!
Не похищал — не дракон! Не томилась
в плену у чудовища — не принцесса!
— Пффф!.. — фыркнул дракон. — Я никого
не похищал, и тушканчиком, при этом, меня
не назовешь. А ты, помнится, сама сюда
пришла по доброй воле. — Дракон заговорил
тонко, подражая женскому голосу: — «Можно
я у тебя поживу чуть-чуть? А то рыцари
с принцами(железяки расфуфыренные,
попугаи титулованные, идиоты
потомственные, чтоб им гульфик не на что
надевать было!) — достали совсем!
А мы просто вид сделаем, что ты меня
похитил, а как они поостынут, я своей
дорогой пойду. А? Можно? Ну пожалуйста,
пожалуйста, пожалуйста!..»
— Ну, ты же не возражал… — буркнула
принцесса.
— Не возражал. И даже когда ты всей родне
тьму писем написала, из которых можно
сложить двадцать томов авантюрно-
любовного романа «История похищения»,
тоже не возражал. А в них, между прочим,
твоя фантазия никого не щадила. Твою
тетушку после прочтения последнего
послания вообще удар хватил, то ли от
треволнений за тебя — жертву чудовищной
любви огнедышащего психически
неуравновешенного дракона, то ли от
зависти, что любовь такая бывает.
— Я ее терпеть не могла… эту тетушку…
— Кем я только в твоих придумках не был:
и извергающим пламя маньяком,
увлекающимся запеканием рыцарей
в собственной броне, и одуревшим от любви
монстром, который скорее тебя сожрет, чем
отпустит, и клиническим ревнивцем…
— Но ты ведь и в самом деле меня
ревновал! — воскликнула принцесса.
— Ну, ревновал… — согласился дракон.
— Я ж не железный.
— Кто мне все мозги скушал по поводу: «Что
за дела у тебя с этим молодым красивым
трактирщиком Сильвером? Пьешь с ним
каждый день. И какого черта новую таверну
вместе решили строить?» И даже трактир
его из ревности сжег!
— Я его сжег, потому что ты сказала, будто
Сильвер тебя нехорошим словом обозвал
и на работу к себе пригласил, совсем
не по монаршей специальности. А еще
он не верил, что ты принцесса. А потом
оказалось, что зря поссорился, мне этот
Сильвер, между прочим, иной раз бочку
неплохого вина выкатывал за небольшую
плату, я ведь не знал, что ты с ним до сих
пор какие-то там трактирчики при дороге
строишь.
— Это просто бизнес!
— Понимаю. Но все же… Предупреждать
нужно.
— А бродячий менестрель Ромео? Певца
ты зачем преследовал? Не припомню, чтобы
я тебе на него жаловалась.
— Во-первых, я его не преследовал.
А любить его я не обязан. Тем более, что
ты считаешь эти сопливые бардовские
байки лучше моих мудрых драконовских
речей.
— Ничего я так не считаю! Не выдумывай!
Это моя фишка — фантазировать о том, чего
не было.
— Ну-ну… — дракон обреченно вздохнул,
он вспомнил, что спорить с принцессой —
бесполезный труд. — Ладно. Так что я тебе
подарю на этого недобитого Амурина?
— Сердце! — принцесса хитро улыбнулась.
— Большое. Красное. Сердце!
— Угу… Налет на магазин плюшевых игрушек
придется делать?
— Не-е-ет! — взгляд и улыбка девушки
становились все более и более хищными.
— Шить самому что ли?
— Нет, — отмахнулась она, доставая
из тайника пергамент, перо и чернила.
Принцесса, высунув кончик языка,
принялась строчить очередное послание
своим родственникам, уверенным в том, что
девушка вот уже третий год томится в плену
у злобного чудовища.
«Он прилетел на рассвете, когда я еще
спала, — читал дракон, заглядывая ей через
плечо. — Я почувствовала на щеке его
горячее дыхание, перевернулась, сонно
нащупывая свою одежду. И вдруг мои
пальцы прикоснулись к чему-то теплому,
липкому, странному… Я вскочила
и закричала:
— Что это?!
— Моя подарок, — как ни в чем не бывало
ответил он. — Сеееердце!»
— С ума сошла?! — не выдержал дракон,
дочитав до этого момента. — Если я тебе
сердце подарю, я ж умру!
— Это не твое, — пояснила принцесса,
продолжая писать:
«Это было сердце некогда безумно
влюбленного в меня рыцаря Айвыпендренго,
которого дракон выследил и…»
— Начинаааается! — закатил глаза дракон.
— «Он — такое кровожадное чудовище!..»
— Ну я же должна поддерживать имидж
лютого зверя, чтобы никто к нам
не заявился. А то расслабятся, и спасу
не будет от желающих тебя убить, меня
освободить.
— Ой, да кому мы с тобой нужны. Ты мне
лучше скажи, что сама мне на день этого
Охмурина подаришь?
— Амурина!
— Не суть.
— А что я тебе после такого ужаса подарю?
Ты мне сердце! Человеческое! Все в крови…
фэээ… принес. Я в шоке. А этот
Айвыпндренго мне портфель помогал
от королевских покоев до учебной комнаты
носить. Что я могу в таком состоянии тебе
дарить?
Дракон потряс головой, этот его жест
обычно означал«О чем ты только думаешь,
женщина?..»
— Хорошо. Но надеюсь, до Дня запальщика
твой шок пройдет?
— Кого?
— Ну как же? Ты не знаешь? Это древний
праздник всех драконов. В этот день
принято нас поздравлять.
— И что вам дарят принцессы? — девушка
внимательно посмотрела на дракона, ожидая
подвоха.
— Обычно, — отвечал он, рассматривая свои
немаленькие когти ни передней лапе, —
девичью честь и королевство в придачу.
— Ага! Чеши побольше! Мне вот кажется, что
это, скорее, пена для полировки чешуи
и огнетушители! А еще я тебе налапники
связать могу. Шерстяные.
— Ты бы еще намордник предложила…
— Это я тоже могу.
— Вот и сама получишь ошейник
на Международный день принцесс.
— Что?! Ошейник?!
— Да, ты же пленница? Пленница. А я тиран-
чудовище-ревнивец-собственник? Он самый.
Так что ошейник и кандалы с цепью и ядром
в комплекте. Могу золотые, если хочешь.
— Пфф! — фыркнула принцесса, выразив тем
самым свое отношение к угрозам дракона.
Она отвернулась, склонилась над
пергаментом, дописывая письмо.
— Эх! — дракон досадливо махнул лапой.
— Все равно у тебя понарошку эти подарки.
Наврешь с три короба родственникам
в писульках своих и успокоишься. Потом,
читая все эти сочинения, менестрели
вешаются от зависти, а девицы нормальным
принцам на белых конях отказывают
в ожидании такого, как я — психического
монстра, безумного и влюбленного. Нет,
чтобы на самом деле налапники связать…
Он вздохнул, отвернулся и, выскользнув
из пещеры, взмыл в небо.
— Ну… я… я бы связала! — крикнула ему
вслед принцесса, но он не слышал.
***
В День святого Амурина все подарки
остались только на бумаге, в письмах,
которые принцесса писала домой, потому
что дракон так и не вернулся. В День
запальщика она так ничего и не подарила
зверю, по причине отсутствия последнего —
он где-то шлялся. Та же самая причина
лишила и ее подарка на Международный
день принцесс.
И только в начале апреля дракон наконец-то
появился.
— Я… эээ… вот… — он положил к ногам
принцессы круглый сверток.
— Что это?
— Сердце Айвыпедренго. Как ты и хотела.
— Зачееем?! — она отстранилась
и поморщилась. — Как ты мог?..
— Шучу.
— Тогда что там?
— Открой. Это не липкое и не скользкое.
Принцесса хмыкнула, осторожно развернула
бумагу. Вопросительно взглянула
на дракона.
— Шлем? С визором?
— Подарок. Для тебя, — сказал он.
— Но все праздники уже кончились! Разве
что День космонавтики, но мы живем
в средневековье и никого еще в космос
не запускали.
— О! Нам подходит! А то терпеть не могу
традиционные праздники, — он развернулся,
уселся на краю площадки у выхода
из пещеры, присел, подобравшись для
взлета.
— Для чего подходит?
— Надевай!
— Так для чего подходит? — кричала
принцесса.
— Для полетов! Залазь!